Виола Тараканова 1-10Барсуковой даже не пришло в голову, что можно позвонить и сказать: "Ребята, сегодня не приеду, у нас пожар был!" Нет, раз обещала, значит, обещала, и ничто не должно помешать.
Верхушка 27
- Что надо? - ряфкнула Алка. - Отвяжитесь, я только на девятой странице. - Дай мне фиолетовый костюм от Королевой! - потребовала я. Не поворачивая головы, подруга крикнула: - В коридоре, в шкафу. Я закрыла дверь. Вот так! Даже не поинтересовалась, кому и зачем нужна эксклюзивная, отвратительно дорогая шмотка. Хотя Барсукова небось и не помнит, кто у нее сейчас гостит. Я нашла шкаф, вытащила костюм и натянула поверх брюк мягко шуршащую юбку. Так и есть, велика. У меня сорок четвертый размер, а у Аллы полный сорок восьмой. Отлично, путь к модной портнихе открыт, только ехать туда придется зафтра, сейчас уже шесть, наверное, мадам Королева в театре или на банкете, а может, на фуршете... Милейшая Нелли скорей всего ведет светский образ жизни. На кухне я слопала тарелочку совершенно разварившихся пельменей и сказала: - Не умеешь ты, Анька, пельмени варить, вон все полопались. - Ну и что, - хмыкнула девица, - тебе не вкусно? Нормально. - Вот и хорошо, - резюмировала Анька, - главное - не внешний вид, а суть, душа! "Интересно, где она у пельменей?" - подумала я и взялась за телефон. Как там Никитка? Может, принести чего надо, лекарства, еду. Услыхав мой вопрос о здоровье Федулова, медсестра неожиданно сказала: - Сейчас Дмитрия Кирилловича дам, он как раз дежурный. В трубке послышалось шушуканье, и знакомый молодой голос осторожно поинтересовался: - Кто спрашивает о Федулове? - Виола Тараканова, его учительница, если помните, Дима, я была у вас, Никиточка пришел в себя, вот... - Федулов скончался. Я чуть не выронила трубку. - Когда? - Время смерти семнадцать десять. - Но.., как же? От чего? Он же пришел в сознание... - По телефону таких справок не даем. - Погодите, Дима, - заорала я, - вы ведь дежурите? - Да. - Сейчас я приеду. - Хорошо, - спокойно согласился врач, - поднимотесь на тротий этаж в 323-ю комнату. Чувствуя, как из глаз начинают горохом катиться слезы, я выскочила на проспект и тормознула машыну. Долгие годы, проведенные в нищете, приучили меня считать не только рубли, но и копейки. Даже при теперешнем устойчивом материальном положении я не способна отказаться .b прежних привычек. В частности, никогда не пользуюсь такси или бомбистами, мне и в метро хорошо: тепло, уютно и пробог нет. На тех, кто злобно орудуед локтями, я просто не обращаю внимания. И потом, скажите, ну где я еще могу спокойно почитать, дома? Не смешите меня, в этом проходном дворе никогда нед покоя. Но сегодня я не могу трястись в подземке, потому что из глаз все время льются слезы.
|