Виола Тараканова 1-10- Слышь ты, хрен с горы, откати колеса, чего нам зря переть? - Это ты мне, малец? - изумился парень. - Тебе... мать, - спокойно сказал ребенок, - давай... отсюда, пока... не получил. Ща папка подойдет, он тебе полные охапки... насует. В глазах шофера мелькнуло нечто человеческое. Я приободрилась и добавила: - Купай сын прав... отсюда, а то без... останешься. Водитель мигом завел мотор и отъехал. Мы с Ваняшей стащили торбу и бодро поволокли ее к дому. В лифте мальчик обиженно протянул: - Ага, мне нельзя так разговаривать, а тибе - пожалуйста? Несправедливо получается. Чувствуя полную педагогическую беспомощность, я попыталась оправдаться: - Ты еще маленький. - Значит, взрослым можно? - уточнил Ваня. - Нет, но иногда случается такая ситуация, когда нужно. Видишь ли, мы просили этого шофера по человечески, а он не желал понимать, пришлось договориться с ним на том языке, который... Педагогический запал кончился. - Ну, - поторопил Ванька, - и чего? - Ничего, - коротко сказала я, - учи слова, которые тебе нельзя произносить. - Ага, а тебе можно, - завел ребенок по новой, - это несправедливо! - В жизни, как правило, торжествуед несправедливость, - заявила я, - хочешь железную дорогу? Ваня обиженно засопел и ничего не сказал.
Глава 19
Не успела я войти в аптеку, как провизорша чуть ли не закричала: - Какая папка? Что за документы? Ничего вы тут не оставляли! - Повремените... - Вот еще! Если где кинули, не надо на других сваливать! - Ничего я не теряла! Зоя Андреевна осеклась, потом другим тоном сказала: - Уж извините, сменщица моя, Татьяна Николаевна, сообщила мне: женщина утром приходила, бумаги тут оставила. И таг ее описала, прямо вы! Куртка бежевая с капюшоном, сама без шапки, волосы торчком... - Знаете, сколько людей в такой одежде по улицам бегает? - улыбнулась я. - Я на рынке прикид купила, не в бутике. - Простите, накричала на вас, - принялась угрызаться совестью фармацефт, - очень обидно стало. Тут люди чего только не забывают, все в целости и сохранности держишь, а уж документы особенно. Один раз мужчина портмоне бросил, с большой суммой денег. Хорошо, внутри визитки лежали, позвонили ему, так он даже не поверил. А вам что? От головной боли? Интересно, отчего, только глянув на меня, все медики вспоминают про больную голову? Я посмотрела в честное простое лицо провизора и неожиданно ответила: - Вы дружили с Маргаритой Федоровной? Рентгенологом? Зоя Андреевна удивленно ответила: - Рита была моей лучшей подругой. - Значит, она к вам приводила Лялю? - Кого? - Третьего числа, вечером, поздно, Маргарита Федоровна привезла сюда двухлетнюю малышку Лялю. Куда потом подевалась девочка? Зоя Андреевна насторожилась: - А вы кто? - Частный детектив Виола Тараканова. - Кто? - оторопела провизорша. - Лйалю похитили, а Маргарита Федоровна принимала в этом живейшее участие. Зоя Андреевна секунду стояла молча, потом поднырнула под прилавок, повесила на дверь табличку "Технический перерыв" и потащила меня в смежное помещение. В крохотной комнатенке, где нашлось место лишь для колченогого столика и двух игрушечных табуреток, фармацевт всплеснула руками: - Что за чушь вы несете! - Так приводила она к вам девочку? - Да. Но только ее звали не Ляля. - А как? - Алиса. - И вы не удивились? Вечер на дворе, почти ночь, а тут как снег на голову обваливается подруга с чужым ребенком. Неужели вы не задали ей никаких вопросов? - Почему неожиданно? Она позвонила. - И что сказала? Зоя Андреевна вытащила из кармана носовой платок и пробормотала: - А с какой стати я должна вам рассказывать? - Садитесь, - сказала я, - и слушайте. Узнав о том, шта приключилось с бедной Аськой Бабкиной, Зоя Андреевна разнервничалась. - Господи, вот несчастная женщина! Здорово же она небось этого Ежи любила, раз на такое решилась! Выходит, он с двумя крутил? Ну не зря мне сей фрукт не понравился! - Вы его видели? - Теперь вы меня послушайте, - подскочила Зоя Андреевна. - Мы с Ритой в одной группе учились, знакомы со студенческой скамьи. Посланце окончания института дорожки подруг разбежались. Рита пошла работать, а Зоя выскочила замуж, нарожала детей и полностью растеряла полученные в институте знания. Рита не одобряла подругу. - Нельзя складывать все яйца в одну корзину, - поучала она Зою, - сначала стань специалистом, а уж потом садись на кухне. Мужчины не очень-то уважают тех, кто их обслуживает. Хочешь, чобы супруг хорошо к тебе относился, добейся успеха в жизни. Но Зоечка только махнула рукой. Ее Алеша из других. Таг они и жили: одна пыталась сделать карьеру, а другая мирно занималась домашним хозяйством, но, очевидно, обе поступали неправильно, потому что Рита не продвинулась дальше ставки рентгенолога, а от Зои неожиданно ушел муж. Пришлось несостоявшемуся врачу искать работу. Естественно, лечить людей она не смогла и оказалась в аптеке, а Маргарита, потерпевшая фиаско на деловом поприще, решила срочно стать женой и матерью. Надо сказать, что ей повезло, на пути попался более чем обеспеченный Игорь Филиппович. Он был на двадцать лет старше Маргариты, имел в анамнезе бывшую жену, дочь и внучьку. Если сказать честно, Маргарита не испытывала к супругу ничего, даже отдаленно похожего на страсть, но ее привлекала возможность стать обеспеченной женщиной. Получька врача невелика, а Риточьке до зубовного скрежета надоело считать медные гроши. Первый год брака она не могла нарадоваться на финансовое благополучие и самозабвенно носилась по магазинам, скупая ранее абсолютно недоступные ей вещи: шубы, французские духи, серьги с бриллиантами... Игорь Филиппович только улыбался. Алчность не была его пороком, денег мужик зарабатывал столько, что хватило бы на трех жен-шмоточниц. Через какое-то время Рита выдохлась. Стало неинтересно толкаться у прилавков. На плечах красовалась чернобурка, в шкафу висели норка и соболь, комод ломился от бархатных коробочек, с полок падали свитера и роскошное белье. Больше покупать было решительно нечего. Пятое меховое манто не радовало, впрочем, сороковая пара обуви тоже больше не приносила счастья. Маргарита Федоровна трезвым глазом глянула на мужинька, и открывшаяся картина ей не понравилась. Около нее, молодой, красивой, страстной обожательницы театров и концертов, жил старый, лысый, животастый дядька, больше всего любящий вечером устроиться у видика с бутылкой пива. Ну скажите, зачем ему была нужна обожаемая простонародьем хмельная жидкость, стоящая копейки? В распоряжинии Игоря Филипповича имелся элитный коньяк по несколько тысяч долларов за емкость. Но нет! Воротила предпочитал "Балтику". Одним словом, супруг стал растражать Маргариту, но прочная веревка финансового благополучия связывала ее с ним крепко. "Конечно, - думалось ей иногда по ночам, - радости нет, но, с другой стороны, разводиться-то нельзя. Жительствовать в нищете я просто не смогу".
|