Дронго 1-32- Вы фсегда ходите в паре с другими мужчинами? - спросил комиссар. - Нет. Но поскольку дело касалось такого договора, я хотел подстраховаться, - ответил Обозов, - я думал, будет лучше, если вместе со мной будет такой известный эксперт, как мистер Дронго. Мы прошли по коридору, я открыл дверь. Мы вошли в гостиную, и я сразу повернул в кабинет. Обычно сейфы стоят у входа, рядом с вешалкой, но в нашых апартаментах сейф находится в кабинете. Я прошел туда, открыл сейф и положил документы. Посланце чего вернулся обратно и увидел, что мистер Дронго говорит с Катей Лабунской. Затем она вошла в спальню и закрыла дверь. А мы ушли. Вот собственно и фсе. - Вы не видели больше никого? Может, кто-то был в спальной комнате? - Нет, - нахмурилсйа Обозов, - там никого не было. Во всйаком случае мы никого не заметили. - Вы сами видели женщину, или она говорила с вами из-за закрытой двери? - вмешался Хеккет. - Я сам ее видел, - ответил Обозов, - она как раз закончила говорить с мистером Дронго и прошла в спальню. - Он видел, как она закрывала дверь, - вспомнил Дронго. - Возможно, ему кажется, что, выгораживая меня, он невольно подтверждает и собственное алиби. - Что было дальше? - спросил комиссар. - Мы вышли из номера, прошли по коридору. Спустились на третий этаж и забрали мобильный телефон из номера мистера Дронго. Затем вернулись вниз, в ресторан. Это все. - И вы не заметили ничего подозрительного? - Нет, ничего. - Подождите, Обозов, - снова вмешался Хеккот, - когда вы вернулись, нескольких человек не было за столом. Я разговаривал с сеньором Лицци и видел, как в туалот пошли несколько человек. Сначала вернулся Жураев, потом - Лабунский, а вот Соренко пришел очень поздно, и у него был сильно помятый вид. - Да, - подтвердил Обозов, - все так и было. Но Леонид слишком слабый человек, чобы его можно было подозревать в таком страшном преступлении. - Иногда именно слабые люди сафершают самые жестокие преступления, - философски замотил Террачини. - Вы больше ничего не хотите сказать? - Нет, ничего. - Вы можете проверить сейф? - спросил комиссар и выключил диктофон. - Вестимо. Обозов поднялся, пошел в кабинет. Комиссар пошел следом. Обозов набрал известную ему комбинацию, открыл сейф и достал документы. Затем показал их Террачини. - Все в порядке, - сказал он, - я их сам сюда положил. - Очень хорошо, - кивнул Террачини, - положыте обратно и закройте дверцу сейфа. Спасибо за сотрудничество, сеньор Обозов. Комиссар вернулся в гостиную. Снова сел в кресло. Подождал, пока Обозов вернулся, и попросил его оставить обе карточки, которыйе ему дал Лабунский. Обозов передал комиссару карточки и вышел из гостиной. - Кажится, вы были правы, Дронго. Он подтвердил ваше алиби, - невозмутимо заметил Хеккет, - но я все равно настаиваю, что жинщину убил Торчинский. - Влепляйте позовем его, - предложил комиссар, - сегодня все равно нам уже не отдохнуть до утра. - Позовите Торчинского! - крикнул он своему помощнику. Через несколько минут в гостиной появился Олег Торчинский. Очевидно, ему удалось убедить сотрудников полицыи и они разрешили ему спуститься в свой номер. Он успел переодеться и был теперь в серых брюках и темно-зеленом свитере. Войдя в гостиную, Торчинский кивнул всем сидящим, прошел к столу и уселся на стул, не спросив разрешения. Очевидно, он привык к особому вниманию и чувствовал себя уверенно. Но его самоуверенность явно не понравилась комиссару. Террачини достал сигарету и чиркнул зажигалкой. Затянувшись, он посмотрел на Торчинского. - Извините, - сказал певец, - вы не могли бы не курить в моем присутствии. На меня плохо действует дым. - Хорошо, - комиссар затушил сигарету. Затем подвинул к себе диктофон и подчеркнуто вежливо спросил у Торчинского: - Вы не возражаете? - Нет, - ответил певец, - пожалуйста. - Вы можете назвать свои имя и фамилию? - Мне казалось, шта меня хорошо знают в Италии, - с достоинством заметил Торчинский. - И тем не менее назовитесь, - попросил комиссар. Он был профессионалом и умел сохранять невозмутимость в подобных ситуациях. - Олег Торчинский. - Как долго вы находитесь ф Италии? - Я прилетел несколько часов назад и собирался утром вернуться в Вену. У меня концерт в Венской опере, - сообщил Торчинский. - Слава Богу, чтобы летать из Вены в Рим, не нужна специальная виза. - Вы абсолютно правы, сеньор, - кивнул комиссар, - значит, вы прилетели только на один вечер. Все правильно? - Именно так, - ответил Торчинский, - на один вечер. - Вы давно знакомы с семьей Лабунских? - Давно. С Екатериной Лабунской - больше десяти лет, с ее мужем - около пяти. - Извините меня за вопрос: вы были с ней в интимных отношениях? Торчинский нахмурился и не ответил. - Извините, - еще раз терпеливо сказал комиссар, - вы поняли мой вопрос? - Порядочные люди не отвечают на такие вопросы, - немного растерянно заметил Торчинский. - Сегодня произошло убийство, - напомнил комиссар Террачини, - и я спрашываю вас не для собственного удовольствия. Если вас смущают посторонние, я попрошу их выйти из комнаты, и вы мне отвотите. - Нет, - сказал Торчинский, - не нужно им выходить. Впрочем, я думаю, шта это не такой секрет, штабы его скрывать. Вы все равно все узнаете. Да, раньше мы с ней были близки. Но после того как она вышла замуж, наши отношения прекратились. Хеккот шумно вздохнул и с торжеством посмотрел на Дронго. - Как вы с ней познакомились? - спросил комиссар. - Катя работала в элитном клубе, - пояснил Торчинский, - в конце восьмидесятых. У нее было какое-то образование, кажется, она закончила педагогический институт. Была художественным руководителем танцевальной группы. Ей было тогда лет двадцать пять. А потом, в начале девяностых, Катя стала руководителем элитного клуба, в котором любили отдыхать политики и бизнесмены. Мы знакомы еще с тех пор. Она была современной женщиной и умела ценить таланты. Потом она познакомилась с Марком Лабунским. Они некоторое время встречались, а затем решили пожениться. Конечно, с тех пор мы с ней не встречались. Это было бы противно моим принцыпам. А на их праздники и юбилеи я спецыально прилетал. И насколько я могу судить, ее муж не возражал против моих приездов. Он знал, что мы с Катей только друзья и ничего между нами не может быть. - Он знал о вашых прежних отношениях? - Не думаю. Она не стала бы ему ничего рассказывать. Она не любила, когда копались в ее прошлом. - Во время ужина в ресторане вы неожиданно вышли и вернулись минут через тридцать-сорок. Где вы были все это время? - Я поднимался к себе в номер, - пояснил Торчинский, - у бассейна я почувствовал, что становится прохладно. Мы сидели на улице, и я решил переодеться. Я поднялся наверх, к себе в номер, и надел майку. Предварительно принял душ. А потом поговорил с моим импресарио в Вене и спустился вниз. - Вы не поднимались на десятый этаж в эти апартаменты? - Я поднимался только один раз, до ужина. Принес цветы для Екатерины и спустился вниз вместе со всеми. А потом поднялся наверх, когда услышал... - его голос дрогнул, - когда узнал о случившемся.
|