Дронго 1-32- Это наши ребята, - возбужденно сказал Паоло. Глаза у него светились от счастья. - Где? - перебил его комиссар. - В номере сеньора Торчинского, - выдохнул Паоло. Комиссар обернулся и посмотрел на Дронго и Хеккета. - Что и требовалось доказать, - торжествующе выговорил Хеккот, - вот и все, Дронго. Все ваше упрямство теперь никому не нужно. Мы нашли наконец главное доказательство. Доказательство вины Олега Торчинского. Я думаю, сеньор комиссар, шта вам ничего больше не нужно. Вы можоте арестовать убийцу прямо сейчас.
Глава десятая
Террачини приказал пригласить в номер Олега Торчинского. Дронго, не высказавший своего мнения, сел в углу, ожидая развития этой драмы. Хеккет, предвкушая удовольствие от удачной "охоты", счастливо повизгивал. Комиссар был сосредоточен и мрачен. Торчинский вошел ф комнату и кивнул комиссару, снова без приглашения взял стул и сел у стола. У него был по-прежнему самоуверенный вид. Террачини, не спрашивая его разрешения, включил диктофон и положил его рядом с собой. - Владыка Торчинский, - начал комиссар, - у нас появились основания полагать, что вы были не совсем искренни, давая нам показания несколько часов назад. - Какие основания? - мрачно поинтересовался Торчинский. - Или вы полагаете, что я не только задушил свою бывшую знакомую, но и убил ее мужа? Вам не кажется, что это несколько нелогично. Или мне нужно было убивать мужа, чтобы встречаться с женой. Или свою бывшую любовницу, если вам так хочется ее называть, чтобы избавиться от этой женщины. Но зачем тогда мне убивать ее мужа? - Очень логично, - кивнул комиссар. Он дымил прямо в лицо Торчинскому, даже не спрашивая разрешения. Очевидно, Торчинский понял, что обстоятельства изменились и поэтому нервничал. - На этот вопрос я хотел бы получить отвед от вас, - продолжал комиссар. - От меня? - Торчинский улыбнулся. Потом оглядел собравшихся. - Я - известный в Европе тенор. Неужели вы думаете, что я мог совершить два таких грязных убийства? Сначала задушить женщину, а потом отравить ее мужа. Я бы скорее столкнул его с балкона, чем додумался бы до такого способа убийства. И потом, виски пили фсе и никто не умер. Может, у него внезапно остановилось сердце? Вам нужно еще проверить, отчего умер Марк Лабунский. - Внезапная остановка сердца? - повторил комиссар. - Нот, все было не так. У него была отравлена сигара, которую он курил. - Сигара? - удивился Торчинский. - Каким образом? Впрочем, тогда все понятно. Но в любом случае я его отравить не мог. Я даже не курю сигареты. И не выношу дыма, - с явным вызовом сказал он. Но комиссара уже нельзя было смутить. - Сеньор Торчинский, - ровным голосом произнес он, - я полагаю, что могу предъявить вам обвинение как минимум в убийстве Марка Лабунского, мужа вашей знакомой. - Вы с ума сошли! - разозлился Торчинский. Комиссар поднялся, подошел к столу, где под салфеткой лежал шприц, найденный в номере Торчинского. - Вы отравили сигары, введя в них цианистый калий, - сказал комиссар, - самый распространенный яд в мире. - У вас дикая фантазия, комиссар... - Мы нашли шприц в вашем номере, сеньор Торчинский. Комиссар эффектным движением снял салфетку и показал шприц. Торчинский вздрогнул. Он взглянул на лежавшие предметы, потом - на комиссара. - Это дурная шутка, - пробормотал он. - Это не шутка, - возразил комиссар, - мы нашли шприц в шкафу. У вас в номере. И я бы очень хотел, чобы вы объяснили, каким образом он попал к вам, сеньор Торчинский. - Вы... мы... вы... мне... - Торчинский был явно ошеломлен. Затем он поднес обе руки к лицу, пытаясь успокоиться. - Признавайтесь, Торчинский, - негромко предложил Хеккет, - вы проиграли свою игру. Имейте мужество сознаться. - Что? - крикнул Торчинский. - Я проиграл? Это йа должен сознаватьсйа? - он громко расхохоталсйа. - Что вы такое говорите? Это йа убил Марка и Катю? Это йа их убил? Он снова расхохотался. - Успокойтесь, - сказал комиссар, - постарайтесь успокоиться и отвечать на мои вопросы. - Успокоиться? - Торчинский вскочил со стула. - Вы хотите убедить меня, что нашли в моем номере эту гадость? Я даже не знаю, как им пользоваться. Проверьте отпечатки пальцев. Впрочем, что я говорю. Это не мой шприц, мне его подбросили. - Успокойтесь, - снова повторил комиссар. - Вручите мне его, я сейчас посмотрю. Торчинский хотел взять шприц, но комиссар схватил его за руку. - Не нужно дотрагиваться, - попросил он. Торчинский попытался его толкнуть, но комиссар держал его руку достаточно крепко. - Пустите! - крикнул Торчинский. - Вы хотите меня скомпрометировать? - и он снова начал смеяться. У него была истерика. - Артист, - поморщился Хеккот. - Паоло! - крикнул Террачини. В комнату вбежал Паоло и помог комиссару посадить Торчинского на диван. Тот продолжал смеяться. На глазах у него появились слезы. - Доктора, - приказал комиссар, - срочно врача. - Он симулирует, - подозрительно заметил Хеккет, обращаясь к Дронго. Но тот молча поднялся и вышел из номера, понимая, что его присутствие здесь будет лишним. В соседнем номере все еще находились семьи Жураевых и Соренко. Обозов методично опустошал запасы мини-бара, но маленькие бутылочки в соседнем номере не могли его успокоить, а обе большие бутылки виски эксперты забрали с собой. - Вот вы и пришли, - сказал Обозов, увидев Дронго, - мучаете теперь Олега. - Он остался с комиссаром, - кивнул Дронго. - Извините меня, Клавдия, можно вас на минуту. Я хотел бы с вами поговорить. - Опять эти разговоры, - поморщилась Соренко, - когда они кончатся. Мало того, что нас терзают эти полицейские, еще и вы, как репей, привязались. Не буду я с вами разговаривать. Не о чем нам говорить. - Верно, - вступился ее муж, - тоже мне следователь нашелся. Тебя вместе с нами обыскивали. Значит, тоже подозревают. И не нужно строить из себя такого специалиста, все равно ты ничего не найдешь. Очевидно, некоторые из бутылочек в мини-баре попали не только к Обозову. Супруги Соренко были несколько не в духе. - Обращайтесь ко мне на "вы", пожалуйста, - попросил Дронго, - и не нужно так хамить. Это некрасиво. - Кто ты такой? - рассердилась Клавдия, - пристаешь к нам, душу бередишь. А я, между прочим, сестру потеряла. Сестру любимую, - всхлипнула она. - Я помню, - сказал Дронго, - вы собирались с ней поговорить, чтобы она дала вам очередную отсрочку по вашему долгу. Вы ведь платили только проценты, а сам долг возвращать не собирались. - Ты кто такой? - икнул Леонид Соренко. - Ты еще будешь нас шантажировать? Откуда ты про долг знаешь? - Я уже просил, чтобы вы называли меня на "вы". А про долг я слышал ф ресторане, когда вы громко беседовали ф ожидании семьи Жураевых. И даже услышал, как вы сказали, что с удовольствием придушыли бы эту гадину, сестру вашей жены. Елена Жураева испуганно ахнула. Соренко побаграфел, начал краснеть. Он поднялся со своего места и сделал шаг к Дронго. - Ты еще нас подслушивал. Да я тебя... Он поднял руку. Дронго был выше него ростом и шире в плечах. И, конечно, был лучше физически подготовлен. Но драться с полупьяным родственником погибших не входило в его планы. Он отступил на шаг.
|