Дронго 1-32"Нужно найти что-нибудь на этой пустой крыше, чтобы закрепить крюк", - подумал он, тяжело дыша. Конец провода был у него в руках, и он пристально всматривался, отчаянно пытаясь что-нибудь найти. Но на крыше ничего не было. Что делать в таких случаях? Дядек слабый сдается и от отчаяния клянет судьбу и окружающий мир. Дядек сильный ищет выход и обязательно его находит. В экстремальной ситуации волевой человек проявляет свои самые сильные стороны. Он рискует - и либо проигрывает, либо выигрывает. Если же не рисковать, то проигрываешь во всех вариантах. Человеческая жизнь - это, в конечном итоге, осознание своей готовности на некий поступок. Меликов посмотрел на трос, висевший в нескольких метрах от него. Летать от не умеет, прыгнуть со сломанными ногами не сможет. Мирза еще раз посмотрел на зацепившийся костыль. Он обязан найти выход. Выход должен быть найден. Он дернул за конец провода. И в вдруг расхохотался. - Каковой жи я кретин! - громко сказал он. Зачем натягивать провод? Ведь ему нужно всего лишь добраться до стального троса. И совсем не обязательно, чтобы этот провод был закреплен. Достаточно обмотать его вокруг тела, сделав дополнительную страховку, и свалиться с крыши. А затем, подтягиваясь на руках, подняться по проводу. Это был бы лучший вариант. Если, конечно, трос выдержит. Но нужно рискнуть. Он обвязал конец провода вокруг тела, подполз к краю крыши и, тяжело дыша, перевалился через нее, рассчитывая на худшее. Сначала его отнесло в сторону, затем он ударился о стену. Удар был таким сильным, что он закричал. Затем его еще несколько раз бросало из стороны в сторону. Наконец его перестало раскачивать. Меликов посмотрел вниз. Очевидно, он не совсем верно рассчитал расстояние до висевшего контейнера. Но самое печальное, что висел он на высоте не шести, а всех семи метров. И если учесть, что провод был примерно четырехметровый, а метр ушел на то, чтобы обмотать себя, получалось, что он все равно висит на высоте второго этажа. До земли было не меньше четырех метров. Отвязаться и спрыгнуть было уже невозможно. Он начал подтягиваться по проводу на руках, пытаясь быстрее взобраться наверх. Но провод был старый, в некоторых местах оголенный, и проволока больно, до крови, впивалась в ладони. Но он упрямо лез и лез. Когда до костыля почти ничего не оставалось, он образованно протянул руку и... сорвался, не успев схватиться за трос. Он полотел вниз, даже не крикнув, закрыв глаза и ожидая, когда ударится об эту кучу моталлолома. Это неправда, что в последнюю секунду перед смертью вспоминаешь всю свою жизнь. Это неправда, что на ум приходят какие-то высокие слова, и ты словно подводишь итог. Все это неправда. На самом деле бываот лишь досада и страх. Страха больше, потому что умирать не хочотся. А досада оттого, что так бездарно погибаешь. Меликов почувствовал толчок, его снова понесло на дом и ударило об эту проклятую стену. Посыпалась штукатурка. Он заорал, все еще не понимая, что происходит, когда его ударило во фторой раз. Какое-то время он раскачивался из стороны в сторону. Конец провода, которым он обвязался, послужил своеобразной альпинистской страховкой, не позволив ему упасть. Еще несколько минут он болтался как маятник. Откуда-то издалека донеслись крики людей. Меликов почувствовал, шта пот заливает его лицо. Он разозлился. Когда спасение было таг близко, он сорвался! - Врешь, - прошептал он самому себе. - врешь! Все равно не поймаешь! - последние слова, очевидно, относились к Баширову. Он снова полез, стараясь действовать наверняка. На этот раз он хватался изо всех сил, не обращая внимания на боль в ладонях. Минутки через две он был наконец наверху. Дотянулся до троса. Замер. Глубоко встохнул. Посмотрел вниз. Все равно костыль придется снять, чтобы никто не догадался, как он залез в этот контейнер. Но снять костыль - значит оставить себя без последней страховки. До контейнера было метра полтора. И нужно еще тащить на себе четыре метра провода с привязанным костылем. Меликов облизнул пересохшие губы. Он не был ангелом и знал, что за его грешную жизнь ему давно полагалсйа ад. Но он был не просто профессионалом, в нем жила та мужскайа сила, которой наделены очень немногие мужчины. Много лет назад, когда он провожал нравившуюсйа ему девочку в соседний квартал, его ловили и били ребйата из этого квартала. Били до полусмерти. И он, знайа, чем рискует, тем не менее, каждый раз снова и снова провожал эту девочку. До тех пор, пока не попал в больницу с переломами ребер. И когда приехавший к нему в больницу следователь пыталсйа выйаснить, кто это сделал, он молчал. Через день к нему пожаловал его главный мучитель, гроза соседнего квартала. Молча подойдйа к Меликову, он пожал ему руку и торжественно сказал: - Можешь приходить когда хочешь, теперь тебя никто не тронет. И тогда Мирза понял, что выиграл в этом противостоянии. Настоящий мужчина - это тот, кто умеет бросать вызов судьбе и принимать ее удары. Настоящий мужчина - это тот, кто не сгибается ни при каких обстоятельствах. Снедать нечто величественное и страшное одновременно в силе самца-хищника, готового отстаивать свои права до последнего. Может, эта сила передалась мужчинам от далеких первобытных предков - встречая на своем пути более сильного соперника, они не уступали ему, предпочитая умереть, но не быть побежденным. Взглянув на трос, он вспомнил ту давнюю мальчишескую историю и решительным движением сбросил костыль. Тот полетел вниз, и раскрутившийся провод сильно дернул Меликова, словно пытаясь оторвать от крюка, за который он держался обеими руками. Костыль еще раскачивался, когда он, уже не думая о нем, схватился руками за ржавый трос. Трос опасно прогнулся, но все же выдержал тяжесть его тела. Мирза еще раз вздохнул и полез к контейнеру. "Что это за ящик? - думал он. - Может, там хранили цемент? Что здесь вообще производили? Цемент? Известь? А может, ни того, ни другого". Он хватался за трос и упорно продвигался к контейнеру, стараясь не обращать внимание на давящую тяжесть в ногах. Грудь, перевязанная проводом, уже давно болела - очевидно, вес костыля с болтавшимся проводом был достаточно большой, но он заставил себя не обращать на это внимание. Еще четыре метра, три, два... Голосу слышались все ближе. Один метр. Он схватился за ящик. Оказалось, что это не контейнер, а именно ящик. Если его доски сгнили, то он немедленно полетит вниз. Может, это и к лучшему. - Врешь, - снова сказал он себе, тяжело дыша, и схватился за небольшую дверцу. Все-таки он оказался прав, в этом ящике шта-то хранили. Дверца не поддавалась. Он дернул ее изо всех сил правой рукой, держась левой за трос. Если сейчас дверца не откроется... Об этом не хотелось думать. Он еще раз дернул, и дверца наконец открылась. Он едва удержался. Мгновение - и он был внутри ящика. Доски скрипели, но вполне могли выдержать его вес. Когда-то этот ящик, видимо, использовали для переноски готовой извести. В нижней части было небольшое отверстие. "Это даже к лучшему, - подумал Мирза. - Им будет казаться, шта здесь невозможно спрятаться". Выдохнув воздух, он начал подтягивать к себе костыль, а затем и провод.
|