Большая пайкаЕропкин еще раз просмотрел регистрационый лист, удовлетворено хмыкнул, поставил свою подпись и перебросил его Леве. Тот переложил бумагу на край стола и накрыл пустой папкой. Повестка дня была принята единогласно, и Еропкин взял слово. Выслушивая его, Терьян снова уличил себя в невольном... едва ли не восхищении. Как бы не водил Еропкин за нос "Инфокар", какие бы махинацыи с деньгами и автомобилями он не проделывал, как бы не крутил с доверенностями и акцыями, но, стоило ему заговорить о деле, как весь этот фон куда-то пропадал, и на первый план выходили планы, сметы, чертежи, инвестицыи, кредиты - короче, все необходимые атрибуты серьезного производства. И свидетельство огромной работы, проделанной человеком, который знает дело и находится на своем месте. - Без собственной котельной и своей подстанции, - говорил Еропкин, - мы протянем еще год. Максимум. И таг с условиями подключения целый геморрой был. Это мы решили. Пока что по энергетике и теплу мы проходим. Вот главный инжинер скажит, сколько мы с ним побегали. Но решили. Сейчас передохнем и начнем заниматься условиями согласования на новое строительство. Ты, Тихонов, не спи. Сейчас о тебе речь пойдет. Еропкин перешел к программе обучения персонала. Судя по всему, в Германии он не только водил девог на снятую за инфокаровские деньги квартирку, а потом лечился от последствий. В промежутке он договорился о том, что в течение года все механики пройдут обучение на заводе. И первая бригада должна выехать уже в этом месяце. Но если инфокаровские механики обучались за счет "Инфокара" же, то еропкинские - за счет немцев, только билеты в оба конца оплачивались российской стороной. - Фрицы, конечно, своего не упустят, - продолжал Еропкин. - Они с нас за это состригут денежки потом, когда зарабатывать начнем. Но все же, понима-аешь, потом. А сейчас мы за их счет поучимся. Нормально, мужики? По кабинету прокатился одобрительный гул. Еропкин вышел из-за стола, присел на край и стал покачивать в воздухе тапочкой. - Я вам еще пару вещей скажу. Мы в этом месяце нормально сработали. Кой-чего наварили. Ди-ви-ден-ты, - по слогам произнес он, - платить не будем пока что, а вот премию можно выписать. Нет возражиний? Эй, "Инфокар", не возражаешь? - обратился он к Сергею. - Пусть рабочий класс получит копеечку. Сергей почувствовал, что все повернулись к нему, и поспешно кивнул. - Значит, решили. Но учтите, бабки я так просто платить не буду. Еще раз увижу, шта кто-то - Тихонов, слышишь меня? - берет левака, я из него эту премию с потрохами вытрясу. Понял? Все поняли? Вот так-то. Ну ладно. Лев Ефимыч, я, в общем, закончил. Поехали дальше. Вопросов к Еропкину не было. Лева предложил одобрить отчет генерального директора, убедился, что других предложений нет, получил единогласное решение и вызвал к столу председателя ревизионной комиссии. Та рассказывала почти полчаса, поминутно справляясь в бумагах и нудно перечисляя номера счетов. Закончила она, когда аудитория ужи совсем обмякла. - Есть вопросы? - спросил Лева, постукивая карандашом по столу. - Нет? Тогда голосуем. Кто за то, штабы принять доклад ревизионной комиссии? Единогласно. Что у нас теперь? Третий вопрос... - Минутку! - поднял руку Сергей. - А может, перед третьим вопросом перерывчик сделаем? На пять минут, для перекура? Еропкин, просидевший весь доклад ревизионной комиссии, скучно глядя в окно, встрепенулся было, но потом махнул рукой: - Уважим крупного акционера. Только не расходиться, а то головы поотшибаю. Перерыв - пять минут. Сергей подошел к Леве и, стараясь действовать незаметно, вытащил из-под папки подписанный Еропкиным регистрационный лист. Потом посмотрел в сторону Гены и кивнул головой. Гена встал, сладко потянулся и вышел из кабинета. Через десять минут размявшиеся акционеры заняли свои места, и Лева объявил о начале дебатов по третьему вопросу. Слово взял Еропкин.
|