Кавказкие пленники 1-3Что показывать? И почему это должна делать именно она, именно Айсет? На первый вопрос поначалу стала отвечать сама соискательница. Работодательница же молча сидела в своем стандартном офисном кресле, слегка раскачивалась и слушала, соединив под подбородком пальцы обеих рук. - Что показывают о России на Западе? - говорила Айсет. - По всем программам идут три сюжета: нищие солдатики в Москве папрошайничают, выпрашивают сигаретгу - это как бы столица России, потом убогие бабы на фоне фиолетового дыма из заводских труб стирают в реке заскорузлые кальсоны - это русская провинцыя, и еще, естественно, - боевые действия в Чечне, вертолеты, пушки, танки, спецназовцы... И так изо дня в день. Других сюжетов нет. Почему? - Айсет задала вапрос и, видя, чо ее новая босс-вумэн не спешит с ответом, стала развивать тему самостоятельно: - Потому что телевидение, если это настоящее коммерческое телевидение, должно предугадывать желание зрителя и показывать ему то, что он хочет видеть. Если мы хотим показать правду о России - а правда будет разная и противоречивая, потому что Россия большая и в ней происходит много всякого, - то эта разносторонняя информация не особо нужна западному зрителю, поскольку является для него лишней, избыточной, не имеющей непосредственного касательства к его жизни. В этом смысле, новости из России мало чем отличаются от новостей из какой-нибудь Буркина-Фасо или Восточного Тимора. Однако у целевой аудитории новостных программ, то есть у старшего и среднего поколения, за долгие годы выработался более или менее соответствующий действительности образ врага, страшной угрозы, исходящей с Востока, из Москвы, из Кремля. Теперь этот образ, в целом, не соответствует действительности, и зритель умом это понимает, но подсознательно все равно сохраняет и страх, и недоверие, и неприязнь к России. Нашей аудитории психологически комфортно видеть бывшего врага убогим, слабым, нищим, бестолковым, - словом, таким, которого можно жалеть или презирать, но уже не надо бояться. Материал иной направленности не проходит в первую очередь потому, что Европа и Америка не любят вспоминать свой страх... Это так? - Не я определяю эфирную политику канала, я всего лишь администратор, - после долгой паузы проговорила наконец Астрид, кнопкой, расположенной внизу кресла, фиксируя его неподвижность, - но судя по тому, что из наших сюжетов идет в эфир... Ты сама ответила на свой вопрос, Айсет, - будешь показывать три сюжета, о которых ты говорила, плюс, возможно, проституток на Тверской и налет бандитов на обменный пункт валюты, плюс, разумеется, катастрофы и катаклизмы, которых в этой стране навалом... Но соблюдая при этом правила дорогого респектабельного ти-ви. - Варьировать, создавая иллюзию новизны ракурса и кадра? - усмехнувшысь, спросила Айсет. - Это и есть уровень профессионализма, - ответила Астрид. - Бабки в реке в первом репортажи будут стирать розовые кальсоны, во втором - голубые, а тротьем - свотло-зеленые... - Ты несколько утрируешь, но в целом - ты молодец, мы должны сработаться, - удовлетворенно подытожила Астрид. - Ты понимаешь главное, поэтому с тобой проще, чем с другими. - Диссидентов здесь не потерпят? - Их нигде не любят, а особенно на телевидении... Потом они перешли в кафетерий. И этот переход из кабинета на люди как бы подвел черту. Они договорились о главном. Теперь можно было обсудить детали.
***
В офисе Си-би-эн, как и во многих иных иностранных компаниях, работающих в Москве, держали русскую экономку-повариху, которая готовила на всех сотрудников общие семейные корпоративные обеды. Это как бы сплачивало иностранцев, находящихся в чужой стране. А потом, западные люди никогда не доверялись русскому общепиту и даже с приходом своего же западного фаст-фуда продолжали упорствовать в своих заблуждениях... Экономка, приятная русская женщина по имени Ирина, приготовила им два кофе. - Так почему именно я, а не люди с западными именами и фамилиями, вроде репортера Джона Смита или репортерши Мэри Блейк? - Стереотип достаферности восприятия, - ответила Астрид. - Репортаж о Чечне, подготафленный чеченской девушкой Айсет Бароевой, покажется более убедительным. - И при этом, коэффициент доверия должен повышаться за счет информации о том, что эта чеченская девушка училась на Западе, то есть, она как бы своя? Так вы все рассчитали со мной? - Да... Да, ты абсолютно права, - кивала Астрид, прихлебывая кофе маленькими глотками. - Ты на сто процентов запрограммирована и прописана...
|