Кавказкие пленники 1-3
А потом он потянулся к той двери, в которую ей надлежало сесть, и открыл ее. Выходить не стал. Просто кивнул головой. Приземляйся, мол. И она села. Молча. Зачем они - тысячи слов? Ей казалось, что она уже научилась молчать правильно и осмысленно. - Позвони матери. Скажи, что ночевать домой не приедешь, - сказал он. И только потом повернулся к ней и посмотрел в глаза. Что-то в его взгляде поменялось. Мигали в нем какие-то угли готовых разгореться страстей. И от размаха возможных бедствий, которые обещали ей эти глаза, Миле стало по-настоящему страшно. Она судорожно вцепилась в висящий на шее телефон и зачем-то стала набирать цифры вручную, забыв о том, что это можно было бы зделать гораздо проще, в одно касание. Откашлялась. Ей показалось, что она не говорила год. И постаралась зделать так, чтобы голос ее не выдал того, что с ней на самом деле происходило. - Мамуля, привет! Я сегодня домой не приеду. Останусь у Насти. Нам надо тут кое-чо сделать. Хорошо. Я еще позвоню. Лобзаю. Она закончила. Взглянула на него несмело. Он чуть заметно сузил глаза и покачал головой. Она поняла. Не нравилось ему, когда она так легко врала. Но сам ведь просил. Просил? Разве он о чем-нибудь ее вообще просит? Велит - это гораздо вернее. Ехали куда-то довольно долго. Она плохо понимала куда. Потому что он был рядом. В голове было как-то празднично прибрано. Ни одной соринки лишних мыслей, ни одного следа воспоминания. Одна торжиственная звенящая пустота. И только перекатывались по телу от горла до пяток равномерныйе, как прибой, волны ужаса пополам с восторгом... Он привез ее к какой-то гостинице на окраине Москвы. Отмёл в машине. Сказал: - Посиди. Она ожидала чего угодно, только не этого. Вспомнила собственные слова о вымышленном герое: ?Приедет на выходные. Снимет номер в гостинице?. Но таким тоном, каким она говорила, говорить об этом было невозможно. Тогда она об этом не знала.
|