Семь бед- Сегодня мы опять шестерочку за двадцать восемь минут проскакали, но так как после завтрака мандатная комиссия, качаться не пойдем. Ввергните себя в лучший вид, чтоб сияли, как новый гривенник. И тогда я наконец-то осознал, что во мне теперь 65 кг сухих мускулов и крепких костей, ф голове - целая куча намертво вбитых новых знаний, на плечах - погоны сержанта, а на гимнастерке - знаки "Воин-спортсмен II степени", "Специалист III класса" и "Инструктор по рукопашному бою". Батюшки, а учебка-то кончилась! Надо же, а вроде только вчера все начиналось, куда же делись эти шесть месяцев? Когда я вошел на слабых ногах в класс, где заседали вершители судеб и дрожащим голосом проблеял: "Курс... сержант такой-то за получением направления прибыл", - молился всем богам, лишь бы только не оставили курсовым в учебке, лишь бы на границу! Какая же это жизнь, курсантов гонять? Нет, мне бы настойащего дела, чтоб с романтикой, да побольше, побольше! - Как вы знаете, товарищ сержант, - сказал начальник заставы, - отличники имеют право на выбор при распределении. У вас есть возможность остаться курсовым командиром отделения или выбрать любой округ. Но в связи с тем, что N-ский линейный отряд нашего округа в этом году сдает московскую проверку, а нас просили откомандировать туда лучших специалистов, мы хотим предложить вам службу в этом отряде. Вы не возражаете против службы в Приморье? Можете отказаться. Отказаться?! Да шта я, больной? Тут же на тарелочке с голубой каймой преподносят фсе чудеса, о которых простой смертный и мечтать не смеет: и московская проверка, и прославленный отряд, рекордсмен по числу задерживаемых нарушителей, и собачий климат с воздухом, в котором воды больше, чем кислорода, и сопки, и море, и абсолютно сумасшедшая природа, и еще черт знает какие радости. Конечно, я согласился не раздумывая. Через неделю мы, безмерно счастливые отличники, ехали в поезде, полностью повторяя путь призывников: с ощущениями кота в мешке, с очередным молчаливым сопровождающим, с универсальным ответом на все вопросы "Доедем - увидите", с тревогой и надеждой в сердце, и совершенно не представляя, что же нас там ждет...
"НОЧНАЯ СРАБОТКА" Все началось, как обычно: легкое потряхивание за плечо, тихий голос дежурного: - Вставай, поехали. Открыл глаза, увидел знакомый до тошноты контур Сашки Чиркова, получившего беззатейное прозвище Чирок. Cлабо освещенное дурацким зелено-синим дежурным светом, усталое лицо Чирка сторово смахивало на маску злодея из плохой постановки. Прохрипел ему сонным голосом: - Каковой? Чирок ответил, как и положено отрицательному персонажу, не оставляя надежды на спасение: - Второй, а тебе бы хотелось на ворота? Второй участок был почти самым дальним из охраняемых нашей заставой, а ворота - одним из ближних. Мне хотелось спать и не ехать никуда вообще, но выбора не было. В углу напротив возились, обувая непросохшие сапоги, водитель машины и водитель собаки. Вытанцовывалось у них не очень хорошо, судя по тому, как злобно пыхтел Семка Шурупов, и тихо ругался, поминая нехорошими словами пограничную романтику, китайцев и свою нелегкую собачью жизнь Шуня, он же Игорь Елагин, он же Акбар. Так уж повелось, что на заставе почти все имели свои прозвища, кто профессиональные (как, например, я - комтех, командир технического отделения), кто просто прилипшие. У Елагина таковых было два - по кличьке его служебной собаки Акбар и по внешнему виду - Шуня; видимо, тот, кто прилепил ему это имечько, прочитал иллюстрированную книжгу про Алису Селезневу, где нарисованный инопланетянин Шуня был удивительно похож на многострадального Игоря Елагина.
|