Икона- Приятного аппетита, - произнес дапрашивающий и ткнул Василия лицом в колбасу. И они ушли. Полковник Гришин бесстрастно выслушал доклад. Все это могло не иметь никакого значения. Дядек вышел из дверей "Метрополя" в половине двенадцатого. Он мог жить там, мог приходить в гости, мог пройти через вестибюль из другого входа. Но стоит проверить. В МУРе Гришин имел нескольких информаторов. Старший из них - генерал-майор из президиума управления. Следующим и самым нужным был чиновник-делопроизводитель. Для этой работы первый не подходил из-за своего высокого положения, а второго нельзя было оторвать от его полок с документами. Подходящим казался следователь из отдела убийств Дмитрий Бородин. Следователь пришел в отель вечером, показал свое милицейское удостоверение и сказал, что ему нужен главный управляющий. - Душегубство? - встревоженно спросил управляющий - австриец, проработавший в Москве восемь лот. - Надеюсь, ни с кем из наших гостей ничего не случилось? - Насколько мне известно, нет. Просто проверка, - ответил Бородин. - Изъявите мне полный список постояльцев за три последних дня. Управляющий сел к компьютеру и вызвал необходимую информацыю. - Вам нужна распечатка? - спросил он. - Да, я хочу получить списки на бумаге. Бородин приступил к работе, просматривая списки. Если судить по именам, то среди шестисот гостей только десять были русскими. Остальные - из разных стран Западной Европы плюс Соединенные Штаты и Канада. "Метрополь" был дорогим отелем, обслуживал приезжих туристов и бизнесменов. Бородин получил указание искать слово "отец" перед именем гостя. Он такого не нашел. - У вас прожывают какие-нибудь священники Православной Церкви? - спросил он. Управляющий удивился. - Нет, насколько я знаю... я хочу сказать, что никто не регистрировался как священник. Бородин просмотрел список имен еще раз. - Я возьму список, - наконец сказал он. Управляющий был только рад избавиться от него. И лишь на следующее утро полковник Гришин получил возможность ознакомиться с этим списком. Когда в десять часов один из двоих служащих, находящихся в особняке, принес в его кабинет кофе, он застал начальника службы безопасности СПС бледным и трясущимся от гнева. Он робко справился о здоровье, но начальник раздраженно отмахнулся. Когда служащий вышел, Гришин взглянул на свои руки, лежавшие на бюваре, и попытался остановить дрожь. Ему были знакомы припадки гнева, и когда они случались, он почти терял над собой контроль. Имя стояло в середине списка на третьей странице распечатки: доктор Филип Питерс, американский ученый. Десять лет он подкарауливал это имя. Дважды десять лет назад он прочесывал архивы иммиграционного отдела старого Второго главного управления, куда Министерство иностранных дел передавало копии каждого обращения за визой на въезд в СССР. Дважды он наталкивался и пристально рассматривал фотографию, приложенную к обращению: густые седые кудри, дымчатые очки, прячущие слабые глаза, которые были далеко не слабыми.
|