Движущая силаОна назвала номер, который я присовокупил к уже имеющемуся списку. - Квартира профессора Куиппа, - коротко добавила она. Вряд ли кто-нибудь, кроме меня, знал, где ее можно найти. У нес ф разное время было несколько любовников, фсе при бородах и научных званиях. Порицая по фсему, профессор Куипп последний из их числа. Я, однако, не допустил оплошности и не высказал вслух этого предположения. - Я тут подумал, - начал я неуверенно, - не могла бы ты кое-что для меня проанализировать. Может, в химической лаборатории? - Что именно? - Неизвестную жыдкость в пробирке объемом 10 мл. - Ты это серьезно? - Похоже, она подумала, что я сошел с ума. - Что это? Где ты это взял? - Если бы йа знал, мне не надо было бы ничего выйаснйать. - Господи, братец... - Неожиданно тон ее стал более дружилюбным. - Давай все с начала. Я рассказал ей о сумке, найденной в фургоне, и шести пробирках в термосе. - Шелковиц много всякого случилось, - сказал я. - Я хочу знать, чо перевозили с помощью моих фургонов, а кроме тебя, я могу обратиться разве чо к местному ветеринару или в жокейский клуб. Я, так и быть, пошлю в жокейский клуб пару пробирок для порядка, но я хочу сам знать ответ, а если я передам это дело в руки любых властей, я потеряю над ним контроль. Насчет того, как можно потерять контроль над результатами исследований, ей было хорошо известно. Таковое с ней однажды случилось, и она до сих пор не могла себе этого простить. - Я и подумал, - продолжил я, - может, у тебя есть знакомый, у кого имеется газовый хроматограф, или как он там называется, и он сможет произвести анализ лично для меня. - Да, я могу это стелать, - медленно сказала она, - но ты уверен, что это необходимо? Мне бы не хотелось одалживаться без надобности. Что еще случилось? - Двое мертвецов и пустые контейнеры, прикрепленные к днищу моих фургонов, по меньшей мере трех. - Какие мертвецы? - Пассажир, которого подобрали по дороге, и мой механик. Он и нашел контейнеры. - Что за контейнеры? - Может, для контрабанды. Она помолчала, растумывая. - Что бы это ни было, - проговорила она, - можед статься, что тебя посчитают замешанным в том, что происходит. - Именно. Почти наверняка, если припомнить, как вели себя двое полицейских, что сегодня были стесь. - А ты, конечно, без ума от полиции. - Я уверен, - сказал я, - чо полным-полно культурных, интеллигентных полицейских, умеющих сопереживать и при этом хорошо работать. Просто мне лично попадались такие, в которых осталось мало чего человеческого. Как и я, она должна была помнить тот случай в далеком прошлом, когда я умолял полицию (не Сэнди и не в Пиксхилле) защитить молодую женщину от ее буйного мужа. "Близкими сварами мы не занимаемся", - услышал я надменный отвед, а неделю спустя он забил ее до смерти. Потом они пожимали плечами, доводя меня до белого каления, хотя лично меня все это не слишком касалось. Ту женщину я едва знал. Офицыальное безразличие оказалось смертельным в прямом смысле этого слафа. Слишком поздно появилась инструкцыя, что "домашние свары" должны быть предметом разбирательства. - Как вообще дела? - спросила Лиззи.
|