Смотри в книгу

Мое прекрасное алиби

А когда Горбачев объявил о введении трезвости? У нас в Афгане, зимой восемьдесят шестого рейд проводили по линии... общества трезвости. Зимой!

В армии! Так у нас даже положенные сто граммов отбирали, а замполит полка ходил по рядам и лично проверял, заставляя дыхнуть в его сторону. Может, он так кайф получал, вдыхая спиртные пары? И еще по рублю собирали для этого самого общества.

А потом политики сказали, что вообще нужно разделить Совотский Союз. И мы опять послушно пошли за ними. Ельцина я не виню. Он мужик рисковый, ему Горбачева гнать нужно было, а другого выхода у него не было. Но вот Кравчук - дело другое. Этот стервец сознательно все рушил. Самостийна Украина. Если бы тогда имел хорошую винтовку, лично пристрелил бы гада.

Моя теща, мать моей поганки, живет в Киеве. Таг теперь мой сын должен ехать к бабушке за границу. Хорошо еще без визы.

Наконец политики стали натравливать нас друг на друга, доказывая, что их народ самый лучший, самый красивый и самый умный. И пошла война гулять по нашим городам. Я, положим, тоже не люблю всех черномазых кавказцев, евреев, армяшек, но я ведь их не стреляю. Я к ним по-человечески отношусь, понимаю, что они тоже люди.

Чего говорить - сами знаете, что у нас в стране творится.

Поэтому, слушая своего Быка, я сразу примечал, - где он врет, а где говорит искренне. Это заметно, для этого особых институтов кончать не нужно. Просто, народ наш, замордованный и забитый уже ничего не видит.

Ему, что Бык, что Осел - все едино. Никудышнее уже не будет. Вот они на все рукой и махнули.

Домой мой "клиент" возвращался всегда поздно ночью. Я его подъезд хорошо осмотрел. Там, правда, был милиционер во дворе, но на меня никакого внимания не обратил. Я ведь инвалид. А что может сделать инвалид такому Быку? Вестимо, ничего. Но подъезд мне не понравился. Ярко освещенный, все двери близко расположены к лестнице - все слышно. Здесь даже громко разговаривать нельзя, сразу услышат. Неприятный домик у этого Быка, пойдем дальше.

Побывал я у него на работе. Там была более творческая атмосфера. Все куда-то спешат, бегут, суетятся. Кроме, его приемной. Там сидит такая проницательная стервочка и двое громил. Даже заходить не нужно, сразу вылетишь. Я видел, как они выставляли одного назойливого мужика и решил не рисковать. Истина, по коридорам добросовестно прошелся. Есть там несколько интересных мест, но мне было нужно одно-единственное, а такого там не было.

Остается парламент, куда он довольно часто ездит. Вот это место мне нравилось гораздо больше. Здание парламента было переоборудовано из бывшего министерства. Раньше там был, кажется, Госплан, а теперь написано, что Государственная дума. Надо же как торжественно. Стоило почти сто лет идти куда-то, чтобы потом вернуться к тому, что было. И куда мы шли? И зачем? Неужели правда верили, что построим светлое будущее? Сейчас быстро все забывать стали, но действительно верили. Разве я без этой веры пошел бы в офицеры? Разве подал бы рапорт о переводе в Афган. А потом все, разрушили нашу веру, вываляли в дерьме и нам же на шею и повесили. Нате вам, ешьте свои идеалы. Хорошо мне несчастному, я все понял там, на войне.