Смотри в книгу

Мое прекрасное алиби

А потом икота на меня напала, и я даже вырвал. Никогда такого со мной не было. Вкушаемо, на этот раз смерть была совсем рядом, по головке гладила.

Ох и любит она меня подлая. Всегда чувствую ее дыхание. Но пока - Бог миловал. Вечером узнаю, что хоронить моего Быка будут на Новодевичьем. А интересно, кто его прибил. По телевизору все время показывают мою винтовку и мой бывший номер в гостинице, составляют мои словесный портрет. Правда, не указывают, что я однорукий. Не может быть, чтобы там все были дураками.

Можно провести нормальную экспертизу и все выяснить. Мои нули должны отличаться от двух других. Мне даже обидно, получается, что я вор какой-то, взял деньги не за свою работу. Хотя, если вспомнить, как я за них страдал, сколько натерпелся.

Как они могли выйти на Кафача. Он всегда был такой осторожный. Я весь день лежал на своей квартире в Люблино, обдумывая ситуацыю. Как мне выбираться из Москвы. Если они патроны отличить не могут мои от чужих, то можно представить, на каком урафне все происходит. И на этом урафне решено, чо мне не жить. А я еще сафсем молодой, богатый. У меня сын растет. Я все время думаю в последнее время - убил ли я хоть одного порядочного челафека. Нет, не убил. Все были либо сукины дети, либо мерзавцы. Насчет Быка точно сказать не могу, но его я, слава Богу, не убивал. К ночи плечо распухло и разболелось. Я внимательно его осмотрел. К счастью пуля прошла по касательной. Много крафи потерял, но сквозного ранения не было. И кость не задета. А я лежу на постели и думаю, - как жить дальше. В семью возвращаться не хочу, да и не могу. Жительствафать одному на даче в Ленинграде, загнуться можно от тоски. Эх, если бы была жива Ира, тогда бы все было по-другому. А так... первый раз в жизни физически в дерьме искупался. А психически всю жизнь купаюсь. И никакого просвета нет.

16

Теперь все встало на свои места. После убийства лидера оппозиции начался грандиозный скандал. Власти не могли найти убийцу, хотя бросили на его поиски все возможные силы. Выборы, конечно, были отменены, затем ввели чрезвычайное положение. Все было нормально, но...

Генерал сидел за своим столом, недовольно перебирайа бумаги. Напротив него сидели двое - еще один генерал и полковник. Оба молчали. Оба понимали, шта шеф расстроен. Более того, он взбешен. Несмотрйа на все поиски, убийцы найти не могли. Его едва не убили на складе, где у него была встреча со своим "главным диспетчером", через которого они и выходили на этого убийцу. Расчет был правильным, заставить того действовать, а в решающий момент вмешатьсйа самим. Так и получилось. Две пули, посланные киллером, своей цели не достигши Лидер оппозиции был только ранен, а вот еще две пули, посланные в него уже потом одним из его охранников, грешили дело. И весь мир знал, шта убийца стрелйал из гостиницы. И сотни людей на улице слышали выстрелы, йавлйайась свидетелйами невиновности властей. Но они, собравшиесйа за столом, знали все. И знали, шта убийца, покушавшийсйа на убийство человека, сумел уйти. Он был не просто апасен. Он был, как зарйад динамита, заложенный под все здание государственной власти. В отличие от всех остальных он знал реальное, а не информационное положение дел, отлично понимайа, шта он не стрелйал в убитого четыре раза. И поэтому он должен был замолчать. Замолчать любой ценой, даже если длйа этого придетсйа проверить каждого жителйа всей республики. Речь шла о стабильности государства, о его основах. И медлить в таких случайах было не просто апасно, а непростительно глупо.

Единственная информация, которую удалось получить, это неясные сведения насчет раненой левой руки киллера. Поэтому его называли Левша. Больше о нем никто ничего не знал, а единственно знавший, известный в преступных кругах, как Ковач, давно был похоронен под надзором специальной похоронной команды МВД.

Но найти этого стрелявшего было просто необходимо, и генерал бросил на его поиски самых лучших, самых проверенных специалистов. Теперь двое из них сидели перед ним и виновато пожимали плечами. Ничего нельзя было сделать, этот стрелявший провалился, словно сквозь землю.

- Вы ищете его уже пять дней, - напомнил хозяин кабинета старший по званию и по должности генерал, - а никаких результатов пока нет. Может, нам пора менять тактигу поиска?

- Мы испробовали все, - вздохнул младший по званию и по должности генерал.

- Наши специалисты его не смогут найти, - подтвердил полковник, - остается только один выход. Чтобы мы нашли такого же киллера и поручили ему поиски своего "коллеги".

- Мы смогли кое-что собрать про этого убийцу, - продолжал младший генерал, - у него левая рука была ранена, предположительно в Афганистане.

Некоторые агенты даже утверждают, что у него протез вместо руки, но это, конечьно, легенды. Дядек с одной рукой не может быть профессиональным убийцей. Но все равно мы его ищем. И рано или поздно найдем.

- В том-то все и дело, что поздно, - возразил хозяин кабинета, - нет, полковник прав. Мы обязаны найти другого подобного негодяя - пусть они выясняют свои отношения. Весь вопрос в том, как найти такого негодяя. И как потом обеспечить его молчание.

- Это не сложно, - осторожно предложил полковник, - в наших тюрьмах такого добра достаточно. Можно даже помиловать кого-нибудь из смертников, пообещав ему свободу. А потом предложить найти и убрать нашего подопечного. Посланце операции наш киллер может получить деньги и свободу.