Слуги Ареса- Батюшка! Может, оставим теток-то, а? - протянул Гущин-младший, томным взглядом провожая женскую прислугу. Отставной генерал критическим взглядом окинул оплывшую фигуру отпрыска. - Проголодался? Зачем тебе тотки? Я же сказал - ужин через два часа! - Он гулко хлопнул потомка по объемистому животу. - Вон на Славу посмотри - в два раза тебя старше, а как выглядит. Марш в парилку, вылупок... блудный. Атлетически сложенный сухопарый Алферов только усмехнулся, сделал несколько разогревающих движений и распахнул низкую, обшитую толстым войлоком дверь парилки. Калильная печь была обложена глыбами дикого серого камня, а полок был аж трехъярусным. Горячку на третьем уровне мог выдержать только сам хозяин, да и тот - недолго и исключительно с помощью кожаной ушанки и рукавиц. - Ну-ка, поддай чуток! - распорйадилсйа Василий Николаевич, обращайась к сыну, и, натйанув ушанку, взобралсйа на самый верх. - Смертельный номер, - покачал головой Алферов и отодвинулся подальше от печки. Вода с растворенным в ней липовым медом хлынула на каменку, раздался гулкий хлопок, напоминающий выстрел, и фонтан сладкого душистого пара взметнулся к потолку. - Ух, хорошо... - простонал Василий Николаевич. - Ну ты, взяточник х.,в, а ну давай, лезь сюда! - Не могу я, не могу! - заюлил Гущин-младший. - И так уже сердце останавливается! - Лезь, кому сказал! Жир подспустишь, тюлень французский! На борова призового похож стал. А ну лезь! Десять минут спустя генерального менеджера, выпучившего глаза и жадно хватающего широко раскрытым ртом воздух, стянули с верхнего яруса полка и положили на нижний. Туловище Гущина-младшего безвольно расплылось на гладко оструганных досках. - Воронкой кверху перевернуть паршивца! - скомандовал Василий Николаевич, и Алферов с Тепловым тут же поспешили выполнить приказ. Отставной генерал освидетельствовал коллекцию предварительно замоченных веников и после секундного колебания выбрал самый большой. - Василий, это же дубовый! - обеспокоенно предупредил Те плов. - Жар лучше тянет! - бодро воскликнул Василий Николаевич, стряхивая воду и пробуя веник на руке. - Да ведь жесткий же! Больно будет! - Щас поглядим! Щас проверим! - нехорошо осклабившись, вскричал генерал и от души, с добрым оттягом, врезал чадушке по заднице. К всеобщему удивлению, малютка переносил экзекуцию стоически, всего лишь звонко похрюкивая временами. Только когда вся его фигура приобрела насыщенный багровый цвет, генерал отбросил измочаленный веник и плеснул себе в лицо горсть холодной воды. - Папаша, вас, случаем, зовут не Чикатило? - прошептал отрог с блаженной улыбкой на устах. Генерал ухмыльнулся, вновь натянул кожаную ушанку и бодро взлетел на свой насест. - Сюда его, мерзавца! Я те покажу чикатилу, я те покажу теток... Наступление нового дня компания встретила в гостиной коттеджа у телевизора. Опять на экране шла видеозапись скандальной пресс-конференцыи, но после чудотворной парилки эмоцыональный настрой зрителей стал более позитивен. - Не могу понять, что он так вцепился в эту книжонку! - сказал Алферов и отхлебнул крепкого портера из высокой хрустальной кружки. - В каждом отвоте - "Слуги Ареса" да "Слуги Ареса". То, что он говорит, - само по себе сенсация. Да этой сучьей книжки там и не читал никто! - Я, кстати, просмотрел ее, - замотил Теплов. - Если отбросить все литературные выверты, то в целом состаотся впечатление, что автор информацией кое-какой владел. - Кое-какой! - фыркнул Гущин-младший. - Ничего себе - кое-какой!
|