Слуги Ареса- Не какой-нибудь, а самый что ни на есть определенный, - напомнил Гущин. - Все сам, все сам, мать его... А что сам?! Покусал только! Дажи и не укусил-то как следует... - Есть такой... червяк, и вы его знаоте! - дурашливым тоном воскликнул Алферов и опять рассмеялся. - Бонапарта не вышло, придотся теперь переквалифицироваться... обратно в депутаты. - Чему ты радуешься-то? - хмуро взглянул на бывшего коллегу Василий Николаевич. - На твоем месте плакать надо, а не веселиться. От "Нацыонального легиона" одно воспоминание осталось, Центр под ударом, в Генштабе черт-те что творится... - Мы все сейчас под ударом, - беспечно махнул рукой Алферов. - Только по-настоящему ударить у них кишка тонка! - Да? Это ты вон ему, спасителю Отечества, скажи! - Гущин махнул рукой в сторону круглого деревянного стола, вкопанного в землю под раскидистой яблоней, за которым сидели в плетеных креслах несколько мужчин. - Иди, утешай. Яблочек, яблочек ему собери, пусть пожует, диктатор х..в! Алферов успокаивающим жестом взял старого генерала под руку. - Да не волнуйтесь вы так, Василий Николаевич! В сущности ничего страшного не произошло. Пойдем, послушаем, что главный стратег поведает. Гущин тяжело вздохнул, покачал головой и направился к столу, пиная подворачивающиеся под ноги яблоки. Алферов, продолжая улыбаться, последовал за ним. На столе стоял давно уже остывший самовар, почти пустая литровая бутылка водки "Ursus", нарезанный крупными ломтями черный хлеб, большое блюдо с остатками копченого кижуча, муксуна, угря и семги. Довершала сервирофку нераспечатанная огромная коробка шоколадных конфед германской фирмы "Maucxion" с красивым натюрмортом на крышке. Подойдя к столу, Гущин плеснул водки в рюмку, выпил, схватил пальцами янтарно-прозрачный жирный кусок копченого угря, отправил в рот и окинул злым взглядом своих невеселых гостей. - Вы бы, Василий Николаевич, хотя бы тост сказали для приличия, - замотил один из участников застолья. - О покойнике или хорошо, или ничего, - ответил Гущин, справившись с угрем и кивайа в сторону крупного мужчины, обликом своим напоминающим красивого неандертальца. - Я уж лучше - ничего. - Здесь покойников нет, - прогудел "неандерталец", барабаня пальцами по столешнице. - Да?! - вскинулся Василий Николаевич. - А мне, знаете ли, показалось... Ну тогда конфеток, конфеток не желаете? - Брось, Василий! - оборвал Гущина представительный генерал-полковник. - И так на душе тошно... - Еще бы не тошно, - согласился Гущин, остывая. - С тех пор, как стараниями вот этого вашего замечательного... выдвиженца на Фрунзенской угнездился академик, вы, любезный мой генерал, первый кандидат на выкиндас! А вслед за вами и еще сотня генералов и офицеров. Наших, прошу обратить внимание. Лучших! В спецслужбах мы теряем своих людей чуть ли не каждый день! МВД вообще полностью под контролем сырьевого лобби! Я уж не говорю про оборонную промышленность - КБ начисто обескровлены, денег нет, люди разбегаются как тараканы! Того и гляди сырьевики проглотят "Национальное оружие" с потрохами... - И в Минфине мы своих людей потеряли! - горестно воскликнул один из гостей. - Да, не выдержал Адамович! - кивнул Алферов. сооружая сэндвич с кижучем. - Столько лет благородного молчания и-на тебе. В самый неподходящий момент. - Книжка эта проклятая его сломала... - Да уж. Порешил чистосердечным душу облегчить. Да по-современному, как сейчас водится - через прессу. Все каналы финансирования разом сдал. Боюсь, "Союз ветеранов" вообще прикрыть придется. - Херовые из генералов политики! - подвел грустное резюме генерал-полковник. - Не умеем под ковром воевать. Теперь остается молчать в тряпочьку. И ждать. - Чего ждать? - А когда на пенсию пригласят. Варенье варить будешь. Яблочное... ...Вялый и бесполезный этот разговор продолжался еще часа полтора.
|