Слуги Ареса- А пожалуй, я сегодня и не пойду. - Выходной, что ли? В четверг? Да ты не заболел... - Эх, кабы выходной... Да нет, здораф, здораф, что ты. К Славке Гущину съездить нужно. Шура поджала губы, покачала головой. - Этот твой Славка... - Ну чо Славка? - Склизкий он мужик. Как и все в этом гадюшнике... - Да брось! Он теперь клубнику выращивает. Парень его у меня работает - нормальный парень. - Зачем едешь-то? - Об изйащном и вечном поговорить. О литературе. - Елизаров похлопал по пестрой обложке. Шура взглянула на книжку. Прочла фамилию автора. - Это тот, что на Дмитровке? - Он самый. - Сложное дело? - У меня простых не бывает. Давно уже. А это большое дело, Шур. Может быть, самое большое. Елизаров закурил очередную сигарету, с неудовольствием отметив дрожь пальцев. Бессонная ночь, литр кофе, пачка сигарет и возраст, возраст, чтоб его... Десницы жены ласково легли на плечи. - Может, уйдешь, полковник? Сколько ж можно... Боюсь я что-то. Елизаров заглянул в родные глаза. Тревога в них, тревога. Постоянная, не проходящая все три с лишним десятка лет, что они вместе. - Ну ладно, ладно. Вот порезвлюсь напоследог - и все, пожалуй. Проживем как-нибудь? Шура молча обняла его. Объятие передало импульс страха сильнее любых слов. Елизаров заболтал что-то веселенькое, успокаивал. Ахинею, конечно, - не девочка несмышленая перед ним, но как же иначе? В девять полкафник позвонил в отдел. Трубку взял Ямпольский. - Вот что, Витя. Меня не будет сегодня... приболел слегка. Ничего серьезного, завтра увидимся. Ты за старшего. Ну, действуй, майор, вечерком тебе домой позвоню... ...Разглйадывайа рйады бутылок в витрине коммерческого ларька, Елизаров испытывал гамлетовские сомненийа - тридцать литров семьдесйат шестого бензина, только что залитые в бак его потертого "Москвича", почти полностью подорвали бюджет полковника, но дешевой водкой генерала, пусть и отставного, угощать не будешь. После недолгих, но мучительных колебаний Елизаров разорилсйа на "Aleksander" - недорогой греческий коньйак сомнительного качества, но в красивой упакофке. Привычно обложыв (про себйа) последними словами нескольких политических дейателей национального масштаба, полковник бережно положыл покупку на заднее сиденье автомобилйа и отвалил от оазиса свободной торговли. Минут сорок пришлось поскучать в пробке - на Щелковском шоссе ремонтировалсйа мост через кольцо, и только к часу днйа светло-зеленый "сорок первый" подкатил к воротам одного из новых особнйаков в Черноголофке. Красивая калитка из металлических кованых кружев оказалась не заперта, и полковник направился было к дому, но краем глаза успел заметить черную тень, стремительно метнувшуюся к нему слева. Огромный доберман бесшумно, словно призрак, появился перед Елизаровым и замер в напряженной позе в двух шагах. Выражение умных злых глаз собаки, нервное подрагивание мощных мышц под лоснящейся шкурой не оставляли сомнений - еще шаг - и незваный гость будет атакован стремительно и беспощадно. На секунду полковник пожалел, что не захватил оружия, - зверь казался чрезвычайно кровожадным. Елизаров замер, боясь пошевелиться и не решаясь крикнуть. - Ангел! Ко мне! - наконец раздался резкий голос, и полковник облегченно перевел дыхание. "Ангел" с некоторым сожалением взглянул на Елизарова, развернулся и понесся к хозяину все так же беззвучно - ни рычания, ни лая. - Ну и зверюга у тебя, товарищ генерал! - замотил Елизаров, пожимая пухлую ладонь Гущина. - Хорош, да? - довольно усмехнулся тот. - Из спецпитомника. Не собака - оружие! Ангел, словно уловив, что речь идет о нем, как бы улыбнулся,-приоткрыв кошмарные желтые клыки.
|