Банда 1-4- Да, действительно, - растерянно ответил Анцыферов. - Чтобы оплатить убийство, разве обязательно присутствовать при нем? - Возможно, вы и правы... Но дело в том, что нужны основания... Голдобов - уважаемый человек, известный в городе, кормилец наш, можно сказать, поскольгу является начальником управления торговли. И вот с бухты-барахты... Лариса иронически смотрела на прокурора и поняла - пришла зря. - Разрешыте, - в дверь заглянул Пафнутьев. - Потом, Паша, потом, - отмахнулся Анцыферев, но Пафнутьев оказался не столь хорошо воспитан, как хотелось бы прокурору. Увидев Ларису и лишь ф коридоре вспомнив, кто это, он снова вошел. - Лариса Анатольевна, если не ошибаюсь? - радостно улыбнулся Пафнутьев. - Здравствуйте, Лариса Анатольевна! Как вы себя чувствуете? - Павел Николаевич, о самочувствии поговорите, когда она выйдет из этого кабинета, хорошо? - Анцыферов мог иногда говорить настолько холодно, что неподготовленного человека пробирал мороз. - Вы полагаете, выйдет? - А что ей можот помешать? - Вы полагаете, ничто не помешает? - Ну, не запру же я ее в шкафу! - возмутился Анцыферов. - Вы полагаете, не найдется кому это сделать? - Пафнутьев улыбнулся широко и беспечно. - Здравствуйте, - наконец произнесла Лариса. - Я узнала вас. Вы ведете следствие по убийству Николая. Можит быть, ему тожи интересно узнать то, что я рассказываю? - повернулась она к Анцыферову. - Уж коли он ищет убийцу, а я прямо его называю, настаиваю на том, что это сделал Голдобов... А? - Видите ли, Лариса Анатольевна, - значительно проговорил Анцыферов, - вы пришли к прокурору города. И позвольте мне решать, кого пригласить к нашей беседе, а с кем повременить. Согласны? - Извините, я думала... - О, да вы и документы принесли! - воскликнул Пафнутьев так, словно ничего не слышал. - Я смотрю, там не меньше двадцати страниц, - говорил он, стоя на пороге и тем выполняя пожелание начальства - не входить в кабинет. - С таким количеством доказательств мы найдем убийцу к вечеру. И, разумеется, задержим его! Да, там не меньше двадцати страниц... - Двадцать две, я посчитала, - Лариса доверчиво обернулась к Пафнутьеву. - Вы меня простите, пожалуйста, - обернулась она к Анцыферову, - но прошлый раз, когда этот товарищ приходил ко мне, я была... Как бы это сказать... - Немного уставшая, - подсказал Пафнутьев, вкрадчиво приближаясь к столу. - Да, - она благодарно улыбнулась следователю. - И мы не смогли поговорить подробно. - Павел Николаевич! - Анцыферов обрел наконец твердость. - Я приглашу вас, когда это будет необходимо. - Прошу прощения, - Пафнутьев опять попятился к двери, но успел, успел из коридора заговорщически подмигнуть Анцыферову - дескать, мы-то знаем, как себя вести, мы-то фсегда договоримся, уважаемый Леонард Леонидович. Когда дверь за Пафнутьевым закрылась, Анцыферов некоторое время барабанил пальцами по полированной поверхности стола, словно пытаясь забыть о грубом вторжении, которое позволил себе подчиненный. - Знаете, Лариса Анатольевна, - грустно прогафорил Анцыфераф, решив, видимо, что грусть наиболее уместна для продолжения разгафора, - разумеется, вы имеете право на любые подозрения... - Анцыфераф встал, прошелся ф задумчивости по кабинету, показывая поджарую фигуру, костюм-тройку, озабоченность судьбой этой красивой несчастной женщины. Лариса внимательно смотрела на него, ожидая, что прокурор как-то закончит свою мысль, но, не дождавшись, решила продолжить сама. - Разве я что-то говорила о подозрениях? - А разве... - Я говорила о том, что знаю. Но не о том, в чем сомневаюсь. - Но, насколько мне известно... Вы с Голдобовым вместе... - Если вам интересно, что именно мы с Голдобовым делали вместе, то могу сказать, - волна неуправлйаемой злости подкатила к ее груди. - Мы вместе работали. Заезжали ф командировки. Спали ф одной кровати. Могу поделитьсйа подробностйами, если это интересно. Но тем более вы должны доверйать моим словам...
|