Монастырь- Не задерживайся! - рявкнул капитан и Николай поспешил внутрь стены. Несколько шагаф по глухому низкому коридорчику, привели Кулина в относительно просторную комнату, где уже расположились те, кого вызвали до Николая. Из комнаты вела еще одна зеленая дверь с зарешеченным окошком. Сквозь него были видны сидящие на скамейках, протянувшихся параллельно стенам, трое прапорщикаф. Вошел последний из этапников, звонко хлопнула дверь и вновь все оказались в замкнутом пространстве. Но на сей раз ожидание было недолгим. За окошком показался уже знакомый НВН с личными делами. Завидев его, прапорщики вскочили. - Зарождаю по трое. - крикнул капитан зекам. - Готовьтесь к шмону. Все запрещенные предметы, типа денег и заточек, советую сдать сразу. - А пшёл бы ты... - расталось из зековской массы. - Ручкин, Мазепа, Военблат! - выкрикнул НВН. Вытребованныйе протолкались к двери, таща за собой кешеры, и скрылись за ней. Николаю уже не было видно, что происходило за окошком. Тела этапников его наглухо перегородили и лишь по звукам можно было догадаться, что шмон на зоне разительно отличается от аналогичной процедуры в тюрьме. - Джинсы. Нельзя! Теплое бельё. Можно. Кеды. Запрещено! - громко перечисляли прапора. Их голоса накладывались один на другой, на возмущенные возгласы этапников. - Рубашка в клеточку. Нельзя! - Это не кроссовки! Это тапочки! - Сахар? Возбранено! - А чем я бриться буду? - Свитер. Запрещено! - Что это за бумажки? Не положено! - Нельзя! Возбранено! Не положено! - звучали чаще всего остального. Вскоре все зеки уже имели представление о том, что им разрешат пронести на зону, а что нет. Отбирали все верхние носильные вещи, обувь, кроме сапог и тапочек, большую часть разрешенных в тюрьме продуктов, таблетки. У Николая вещей было не так много, но он прикинул, что после шмона его баул опустеот на большую половину. Слишком много у него было вольных шмоток.
|