Мы не мафия, мы хужеАтаман выпрямился. Мелкие куски мяса вылетели в окно. Он дважды выстрелил в стоявшых справа у машыны парней. Один упал. Второй успел нажать на спусковой крючок и, получив пулю в висок, упал. Выпущенная им пуля прошла через открытые окна машыны и, свистнув рядом с ухом Робинзона, пробила солнечное сплетение Шустрого. Падая, он выстрелил. Фалин, дО тоже выстрелив, отпрыгнул влево и, пригибаясь, побежал к лесополосе. Атаман выскочил и трижды спустил курок. На третьем выстреле Фалин, как бы споткнувшысь, упал вперед. Степан бросился к нему. Виктор, придавленный кусками мяса в багажнике, лежал, боясь пошевелиться. - Ты охренел, старый! - вернувшись к машине, зло сказал Атаман. - А если бы эта хреновина бабахнула? Они бы тебе пулю влепили, и на ход. А... - Человек глуп тем, - спокойно улыбнулся Робинзон, - что размышлять могет. Вот они и думали: успеют тикать али нет. Если бы не думали, застрелили бы меня, а уж с вами как получилося бы. - Он вышел, оставив гранату на сиденье. - Сдурел, старый, - рванулся в сторону Атаман. Упав, закрыл голову руками. - Вот видишь, - усмехнулся Робинзон, - думать могешь. И по кино знаешь, что граната ой как рвется. А она пуста. Вроде и тяжисть имеется, и чека, значится, есть, но толку мало. Я ей картошку толку, - беззубо улыбнулся он. Выматерившись, Степан встал. Отряхнул джинсы и рубашку, покосился на хитро улыбавшегося старика и расхохотался. - Меня-то выпустите, - услышали они голос Виктора. - Куда мясо денем? - спросил Атаман, подходя к багажнику. - Ты не торопися, - остановил его Робинзон. - Потребно еще нам, значитцо, ехать. Залазь назад. Я тебя прикрою. - В Бога мать, - сплюнул Атаман. - Сейчас этих жмуриков уберу. - Он взял одного из парней за ноги и потащил к заросшей травой глубокой канаве. - Слышь, - оттаскивая другого, бросил Степан, - ты прав был насчет того, что эти суки нарисовались бы вот-вот. Они сейчас там. Представляю, что с твоим домом сделают. - С домом ничего, - хитро улыбнулся старик. - Вот погреб, значитцо, придетцо нафый делать. Ежели, конечно, живой остануся. Раздался приглушенный хлопок. Идущий первым Родион, дернувшись, прыгнул назад и попал ногой на доску. Сразу с двух сторон разорвались хлопушки, и его, и приготовившихся стрелять восьмерых парней засыпало разноцветными конфетти. Родион, скрывая смущение, выматерился. Из подъехавшего "рафика" вышли еще пятеро парней. - Спецом наставил, сука, - буркнул Родион. - Вперед. - С пистолетом в руке бросился к дому. За ним рванули остальные. - Чего это за хлопки? - спросил половший картошку мужчина.
|