ПалачТот заулыбался, заулыбался ласкафо, как мама - я чувствафал его улыбку, скрытую белой полосой. - Конечно, конечно, доктор... Я чувствовал, как холодная змея резинового жгута стягивает мою руку. И в вену входит-вливается, сладко раздирая мышцы и нервы, блажинно-прохладная острота, несущая томительно-ласковое пламя. Боли я совсем не чувствовал, я ощущал только радость и нетерпение. - Ну-ка, открой варежку, доктор. И быстренько возьми зубами концы жгута. Да покрепче держи, покрепче, - строгим отцовским тоном приказал мне кто-то далекий. Я послушно склонил голову, вцепился немеющими зубами в скользкие резиновые макаронины. Пережил, как пальцы моей правой руки аккуратно укладывают на поршень шприца, на сам шприц - пластмассово-теплый, родной. - Держы шприц крепко, доктор, - снова приказал тот же жестко-далекий голос. - Все отвалили! Опять полыхнула молния и еще один шмель улетел в вязкую темноту. Кто-то поднял мои руки и положил вдоль берложьей мягкости кровати. Я почувствовал, как жидкость, - теплая, горячая, огненная, любимая, - ужом скользнула и радостно растворилась в моей крови, проникая во все потаенные уголки моего нового "я". Еще одна слепяще-жужжащая молния. Я удовлетворенно закрыл глаза. Я часто дышал широко открытым ртом и ждал, когда станет совсем-совсем хорошо. Голоса таяли, дробились и скользили мимо меня... Но я их еще слышал. - Еще-еще-е од-од-одинснимок-о-окококок... окок-ококкк-око-ккк-оти-и-ично-о-о-оно-но... - Ултел...улетел...улелелелетел... - По-о-ошоооошшшшшшшли-ии-лилилилилили...ли...ли...ли...
Верхушка 26. ПАЛАЧ.
Я вытащила иглу из вены, протерла ранку ватой и заклеила пластырем с тампоном. Оттащила в сторону от дивана дюралевый штатив с капельницей. Бутылка, прикрепленная наверху штатива была почти пуста. Он открыл глаза. Я смотрела на его лицо - исхудавшее, осунувшееся, с обтянутыми скулами, покрытое густой уже щетиной. Он смотрел осмысленно и явно узнавал меня. - Пить хотите? - спросила я. - Да, - шепнул он. Я поднесла к его рту поильник. Он жадно, словно птенец стал глотать. Кадык на шее ходил, словно прыгающий шарик для пинг-понга. Он отвалился на подушку. Я отставила поильник, осторожно помогла ему повернуться чуть больше на спину. Подровняла сбоку подушки, отошла от него и остановилась в изножье, глядя ему прямо в глаза. - Сколько я уже...так… А? - спросил он тихо.
|