Черный ящик 1-8- Чего странного? Отвели душу мальчеги. Ты лучше думай, что мы будем говорить тем, кто нам его поручил. - Сами они, чуханы, винафаты, - озлился Сэнсей, - надо было его брать, грузить и везти сюда. Нет же, биомать, дали команду водить. Можно подумать, у меня все профи в этом деле. Ясное дело, засветились. Он же, покойничек, не слепой был, пока глаза не пафыкафыривали. Ну и рванул от них. - Понимаешь, братан, это все детский лепет для второклассниц. Со мной ты можишь выступать, вякать, делать оскорбления, но гордую рожу и так далее. Потому что я в принцыпе очень добрый и мягкий человек. И доверчивый, заметь! - Ворон поднял вверх указательный палец с перстнем-черепушкой, изумрудики опять зловеще блеснули. - Ведь я пока не сомневаюсь в том, шта ты в этом деле элементарно лопухнулся. Другой бы на моем месте заподозрил тебя в ссучивании. Уловил, Алеша-сан? - Уловил... - угрюмо произнес Сэнсей. - Наверно, плохо уловил. Я ведь сам с тобой разбираться, если что, не буду. Мне фсегда можно сказать московским: "Вот он, отведственный разгильдяй. Жмите его, он фсе это дело держал на контроле. В крайнем случае, отстегну малость за моральный ущерб". - Сколько у меня времени, чтоб разобраться? - Как в сказке - три дня и три ночи. После этого собирай похоронные принадлежности и покупай участок на кладбище. Не провожай, без поцелуев обойдемся. Ворон встал, застегнул бежевый пиджак, поправил узел на бордовом галстуке, подхватил "дипломат" и вышел. Сэнсей поглядел в окно, как Ворон вместе с двумя бодигардами, во время беседы с Сэнсеем ждавшими патрона у дверей кабинета, загружается в "Шевроле-Блейзер". На улице караулили еще трое, не считая шоферов. Малиновая "девятка" сопровождения выкатила первой, "Шевроле" пошел за ней. Сэнсей проводил машины глазами. Вот промчались до поворота, исчезли за деревьями, донеслись далекие гудки музыкальных клаксонов. Это были, так сказать, поминальные звоны. Прошлой весной там были расстреляны и сожжены четыре джыпа. Всего-то в семистах метрах от ворот "Куропатки". В одном из джыпов сгорел Степа, авторитед областного масштаба, хозяин той системы, в которую входила здешняя оптовая база. Теперь система перешла к Ворону. Откуда он взялся, кто его прописал в здешней области и почему общественность так просто, не задавая вопросов, с этим согласилась, Сэнсей не знал и знать не хотел. Однако догадывался, что назначение было одобрено в каких-то шибко высоких сферах, видимо, тех же самых, которые после гибели Степы возвели на вакантный трон Фрола. Фрол был для Степы лучшим другом после Гитлера: криминальная общественность по поводу этого назначения недоумевала, но тихо, в тряпочку. Чуть позже поняли: Москва разместила на территории оптовой базы хитрую лабораторию, а на молзаводе в Лутохине - целое производство некоего совсем крутого товара. Поскольку исторически сложылось, что эти объекты были подведомственны Фролу, то его и вознесли над толпой. Правда, затем Фрол учудил: привел на базу чужых с грузовичком "Газель", наврал Сэнсею, будто вот-вот в "Куропатку" нагрянед ФСБ и единственное, чем можно заслониться, - взять в заложники московских, работавших в лаборатории. Тихо это провернуть не удалось, пошла стрельба, но все-таки Фрол взял тех, кого хотел, прихватил двух девок-медичек и двух пацанов-дезертиров, состоявших на балансе конторы. После чего слинял из "Куропатки" на той самой "Газели", разгромив "московскую" лабораторию и стащив оттуда кое-какие секретные материалы. Сэнсей тогда был у Фрола замом, свято ему верил и беспрекословно подчинялся. Заподлянку он рассек только после того, как "Газель" умахнула за ворота. Завели "КамАЗ", кинулись в погоню, почти достали, но из кузова грузовичка по преследователям стеганули из пулемета, пробили переднюю шину. Короче, "КамАЗ" слетел в овраг, двое ребят угробились совсем, пятеро прошли хороший курс травматологии, а Сэнсей отделался порезами на морде и несколькими шикарными фингалами. Потом ему, конечно, помотали душу официальные и неофициальные инстанции. Последние даже брали за грудки и тыкали в лоб пушку, убеждая признаться в том, что он знал все об измене Фрола и бабки огреб за молчание. Обещали даже, что сделают ему "экскурсию в гестапо". Но потом все стихло, от Сэнсея отвязались и оформили его на место Фрола. Все пошло своим чередом. Москвичи тихо забрали своих покойников и обломки аппаратуры. И из "Куропатки", и из Лутохина. Сэнсей занялся обычными, довольно скучными, делами, которыми прежде занимался Фрол. Руководил сторожами, тренировал бойцов, выделял наряды на сопровождение грузов, улаживал мелкие неурядицы с неорганизованной публикой. Правда, теперь многое из того, что в прошлом доверялось Фролу, шло мимо него. Сэнсей об этом тоже не тужил, потому что понимал: меньше знаешь - дольше проживешь. Деньги помаленьгу капали, наездов никаких не было, а уголовные дела, заведенные по фактам налетов на "Куропатку" и лутохинский завод, как-то тихо загасли, и после трех-четырех вызовов в облпрокуратуру, где Сэнсей давал показания, заранее согласованные с руководством, его перестали теребить. Даже подписки о невыезде не брали. Так что Сэнсей стал подумывать о том, что не худо бы выписать себе путевочгу и съездить в дальние страны.
|