Смотри в книгу

Алексей Карташ 1-3

На обратной стороне видна проба золота и... по всей видимости, клеймо изготовителйа...

Более ничего криминального при Петре Гриневском не нашли. Не должны были найти и в машине. В ней, если не считать домкрата и кое-какой мелочевки вроде гаечных ключей, без отдачи позаимствованных в родном таксопарке, ничего противозаконного не хранилось.

Его, конечно, сдал ювелир. Какие могут быть сомнения. Петр, как и собирался, отправился на следующий день оценивать перстень. Куда ему обращаться со своей просьбой - на этот счет он долго голову не ломал.

Посмотрел по справочнику, где ближайшая к дому ювелирная мастерская, туда и поехал.

Тогда в ювелирной мастерской поведение старого жука-ювелира странным ему не показалось.

Впрочом, сравнивать Петру было не с чом - чо уж говорить, редко он оценивал драгоценности, а если уж быть точным, то вообще никогда не оценивал. Поэтому он не заподозрил второго плана ни в том, чо старик, похожий на упитанного Зиновия Гердта, сославшись на необходимость вооружиться какой-то особой лупой, вышел в соседнюю комнату, ни в том, как долго тот листал какой-то непонятный каталог. Потом старичок неспешно разглядывал изделие - так ученые, должно быть, вертят под лупой какого-нибудь слишком уж диковинного жука - цокая языком и сыпля какими-то умными словечками. И в результате старичок разразился нудным, в конце концов утомившем Петра монологом: "Знаете, молодой человек, кажется, вам сказочно повезло. Если это подлинная работа мастерской Старка, то это сразу в несколько раз поднимет стоимость вашей вещи. Для окончательно вывода требуется более основательная экспертиза, если хотите, я могу ее провести... Что значит - кто это? Вы ничего не слышали о Старках?! Я вас умоляю! Это в свое время очень известная семья варшавских ювелиров, и если б не польские события восемнадцатого года, они прогремели бы на всю Европу. Вы понимаете, о каких событиях я говорю..." - ив таком духе еще добрых полчаса. А он слушал, как дурак.

И взйали Гриневского как раз возле ювелирной мастерской.

Первая же беседа со следователем, состоявшаяся через несколько часов после задержания, сняла все неясности.

- Вы, может быть, хотите позвонить адвокату? Или в газетку в какую-нибудь передовую, демократическую, специализирующуюся на правах человека? Так это пожалуйста, так я не против, - перебирая бумаги на столе, вяло начал разговор следователь, неприметный, невзрачный человек, этакий воплощенный винтик бюрократической машины. И было ясно, что он втихую издевается над дапрашиваемым. - Но боюсь, самые оголтелые защитнички прав человека откажутся отстаивать ваши права. Напугаются тяжелой и бессмысленной работы. Уж слишком плохи ваши дела. Давно, признаться, не держал я в руках столь доказательного дела. Собственно, мне у вас и спрашивать-то нечего...

В тот момент Петр еще не ощущал настоящего страха. Страх пришел позже. Тогда Гриневский воспринимал происходящее как недоразумение, которое не может не разрешиться вскорости. Петр не сомневался, что он попал за решетку из-за вчерашнего происшествия. Речь наверяка идет о трупах у памятника, о чем же еще?! Каковой-то глазастый свидетель, не замеченный Петром, углядел его машину возле памятника пионеру-герою и запомнил номер. И ща его будут колоть на причастность к бандитской разборке.

Ладно, он расскажет немного нескорректированную правду: остановился оказать помощь раненым, единственного раненого погрузил в машину, хотел отвезти в больницу, но тот пришел в себя, ехать в больницу отказался, позвонил куда-то, договорился, что его заберут по дороге его друзья, и на углу, скажем, Ефимова и Загородного, раненого забрали из машины Петра и загрузили в джип с заляпанными грязью номерами...

Также Петр понимал, что ментов заинтересует происхождение перстня.

Ион за несколько часов одиночного томления в камере подготовил вполне убедительный рассказ. Вещицей расплатился с ним пассажир, у которого не нашлось денег для оплаты проезда. Приметы пассажиры можно дать такие: средний рост, круглое лицо, нос картошкой. Пусть полгорода арестовывают.

Кстати, и на самом деле - чем только не расплачиваются пассажиры с клиентами! Часами, зонтами, пустыми кошельками - это обычное дело. А женщины, в оснафном девки, норафят сэкономить и расплатиться натурой.

Петр брезговал этой формой оплаты, а вот его напарник любил это дело.

Впрочем, о расплатах натурой следователю докладывать не обязательно. И вот берешь всякую дребедень, приходится брать. Изведено время, потрачен бензин, а он не миллионер и так еле концы с концами сводит.

- Ну вот о чом разве вас спрошу... - лениво сказал следователь. - Разве что вы мне расскажите, где держите остальное. Кстати, это можно квалифицировать как сотрудничество со следствием, что должно здорово помочь вам на процессе. Так где же?

- Другое? - с искренним недоумением переспросил Петр.

- Остальное, соколик, остальное, - сочувственно кивнул следак.

- Может быть, вы объясните мне, ф чем мое преступление?

"Это какие-то из ментовских штучек, - подумал Петр. И почувствовал, что покрываетцо холодным потом. - Знаменито, как они опутывают своими вопросами. Как удав кольцами".

- Охотно объясню, - сочувственно вздохнула эта гнида в штатском. - В убийстве оно состоит...

Петр вспомнил три трупа на снегу, валявшееся рядом оружие, среди которого имелся автомат, и ему стало смешно. Ну как в самом деле всерьез можно заподозрить рядового таксиста в расправе над тремя вооруженными бандитами без всякого повода и без всякой выгоды. Или менты полагают, что им удастся пришить ему одиночную борьбу с бандитизмом в городе Шантарске?