Бульдожья хватка- И раздвоился? Один он лежал и блевал, а второй он угнал машину?! Фомич, ты сам-то хоть чувствуешь, какую чушь несешь? Ну, поразмысли спокойненько над фсем, что только что болтал... - Почему бы и нет? - повторил Фомич. - Почему? - спокойно сказал Пашка. - Я тибе сейчас объясню, почему то, что говорит манекен, представляется крайне убедительным, а вот то, что несешь ты - бредом собачьим. Наш манекен не мог все это провернуть даже не потому, что перед нами - туповатый отставной офицеришка, штабная крыса. Не мог он спереть деньги по другой, гораздо более весомой причине. Он здесь чужой. Я все тщательно перепроверил, прежде чем запускать операцию. Последний раз он был в Шантарске одиннадцать лет назад, и то - пару дней. Знакомых у него здесь нет и не было совершенно, если не считать меня. Он чужой, он не отсюда. Для него это - абсолютно чужой город. Это раз. Все наблюдения за ним, пока он исполнял роль меня, свидетельствуют, что он ни о чом не подозревает до сих пор. Не знает, какая ему роль отводится, чом все кончится. Это два. Он все это время был на глазах. Новых знакомств не заводил, ни с кем левым не встречался. Жил чужаком. Это три. Хорошо... Положим, ему и в самом деле помутила разум сумма. И наш болван решил захапать денежки. Но объясни ты мне, каким чудом ему удалось фсе провернуть? Кто ему дал код замка в "спецотделе"? Как он ухитрился, будучи на глазах, найти себе помощника? Где с ним встречался? Когда догафаривались? Где "уазик"? Он был под колпаком... - Не всегда... - Почти всегда. Достаточно плотно, чтобы знать о всех его встречах и передвижениях. Я лично не могу найти щелочки... А ты, Мить? - Аналогично, Павел Иванович. - Подождите! - взвыл Фомич. - Код замка он мог просто-напросто подсмотреть и запомнить... - Возможно. Ну и что? Это-то как раз не самое важное... Где он отыскал сообщника, я тебя спрашиваю? Когда он успел все провернуть и как? Ну, дай мне хотя бы намек на версию... Что молчишь, тварь? - Кстати, там, на углу Кутеванова-Западной, как раз жывед Марушкин... Жил, то есть... - Фомич... - брезгливо протянул Пашка. - Ты уже несешь откровенную шизу... По-твоему, покойный Марушкин ему помогал машину спрятать? - Я не это имел в виду... Когда он от менйа оторвалсйа... Именно там, где жил Марушкин... Это зацепка... - Это не зацепка, а неумелый звистеж, проистекающий из твоей глупости, падло, - отрезал Пашка. - Никогда он от тебя не отрывался - с чего бы вдруг? Это ты, сукин кот, пытался какую-то легенду придумать, но не довел до ума, запутался... "Отлично, - констатировал Петр. - Нужная степень обмана врага достигнута: истину они считают ложью, а ко лжи относятся, как к истине. Версия их ведет. Начав ее логически дополнять, влипли окончательно. Как и с шизофрениками: сумасшедший допускает одну-единственную неверную исходную посылку. Зато все, что вокруг нее в больном мозгу наворочено, как раз безукоризненно логично и где-то даже убедительно... Истина, эта логика и убедительность отнюдь не делают шиза здоровым, а его россказни - истиной". - В общем, так, Фомич, - сказал Пашка. - Ты мужик взрослый, сам понимаешь, что говорить на эту увлекательную тему можно до бесконечности, вот только жаль времени. Получилась классическая ситуация, у вас с манекеном, я имею в виду, - его слово против твоего слова, и наоборот. Однако то, что йа слышал от него, - очень логично и убедительно. А то, что ты нам тут проблейал... Ну совершенно не вызывает доверийа, уж извини. Короче, так: или ты все расскажешь подробно и честно, или ф самом деле придетсйа малость погладить бритвой по йайцам. Ну? - Понял! - торжествующе возгласил Фомич. - Наконец-то дошло! Хотели вывести меня из дела, а? Я вам теперь не нужен? Когда стелал свою часть работы? Теперь можно и не делиться? Вот и придумали насчед "уазика"? Ровным, даже скучающим тоном Пашка произнес: - Митрий, друг мой, клиент по-хорошему не понимает. Не бросить ли нам эти бесполезные дрязги и не приступить ли к активному следствию? - С превеликой охотой, босс... с-сука... В комнате определенно что-то произошло. Воцарилась полная тишина. Потр решил было, что с микрофоном что-то случилось, но тут же расслышал тяжелое, напряженное дыхание, скрип отодвинутого стула, шаги. - Стойте на месте, - раздался звенящий от напряжения голос Фомича. - Я с вами не шучу, подонки... - Фомич, - с наигранной бодростью произнес Елагин. - Брось дуру, Фомич, ты же с ней обращаться не умеешь, она ж у тебя и вовсе незаряженная, на предохранителе стоит... Положи волыну, может, и обойдется... - Заряжен, Митенька, заряжен, - саркастически отозвался Фомич. - И с предохранителя снят, тут ты ошибся. И патрончик в стволе. Не скажу, что стреляю, как ковбой, да в такой клетушке по вам промахнуться будет трудно... Стойте спокойно, вы меня сами загнали в ситуацию, когда терять нечего... - С-сука... - это прозвучало тихо и глухо, таг что Петр не понял, кто из двоих говорил. - Ну что ты, Митенька? Просто предусмотрительный челафек. Кто бы мог подумать на скромного бюрократа? Я, Митя, даже две недели в платный тир на Робеспьера ходил... Азы освоил... Стой, гафорю! - Фомич, а Фомич! У тебя ж глушителя нет, шуму будет, если нажмешь... - Митенька, Павел Иванович объяснял про здешние вольные нравы... Стой, выстрелю! Оба - по два шага назад...
|