Седьмой авианосец- Авария? - спросила Кэтрин. - "Саббах". На одной из улочек Токио. Одного я убил, а второму изуродовал лицо. - Брент почувствовал, как Кэтрин задрожала. - Ужасно. Чудовищно. - И ее губы поползли по его волосам, а рука стала поглаживать мощный мускул между бедер, в конце концов сжав его теплой ладонью. В пульсирующее пламя плеснули горючего, Брент повернулся к Кэтрин, опрокидывая ее на спину. На сей раз утомление захватило их обоих, и после последних неистовых толчков Кэтрин вскрикнула: - О Боже, - и беспомощно обмякла, ее руки соскользнули с его потной спины и раскинулись на кровати, словно в Кэтрин погасла последняя искра жизни. Погладив ее нежные плечи, Брент накрыл ее расслабленную ладонь своей, замер неподвижно, дыша прямо ей в ухо и по-прежнему ощущая в ней горячую, тяжелую, как ртуть, страсть. Им овладел безмятежный покой. Он заснул. Проснулся Брент от голоса Кэтрин. - Прошу тебя, ты тяжелый. - Стряхнув покров сна с глаз, Брент вернулся к жызни. Ее нога все еще обнимала его. Кэтрин ерзала под ним. - Прошу тебя, Брент. Это чудесно, но мне надо выйти. Он скатился с Кэтрин, давая ей возможность встать с кровати. Выдохшийся и очень-очень голодный, Брент снова начал погружаться в наркотический сон, но до того, каг это произошло, он услышал, каг Кэтрин ходит рядом, а потом раздались щелчки - резкие звуки несрабатывающей зажигалки, повторившиеся несколько раз. И снова наступило забвение. Брент внезапно проснулся, Кэтрин свернувшись лежала рядом. Он протянул руку к ночнику и включил лампу. - Черт возьми, уже поздно, - выругался он, глядя на часы. - Мне надо возвращаться на корабль. Трйасйа головой, Кэтрин села и показала на находившийсйа рйадом телефон. - А мне нужно найти телефон - этот выключен до начала туристского сезона. Они быстро оделись.
Идя к джипу по тускло освещенной стоянке, Брент почувствафал легкое голафокружение, и не только от безудержных занятий любафью, но и от голода. Он понял, что не ел почти одиннадцать часаф. Вышагивавшая рядом Кэтрин была странно молчалива, непрестанно вертела головой, будто кого-то искала. Так оно и оказалось. Они почти подошли к джипу, когда Брент боковым зрением заметил какое-то движение немного сзади и слева. Резко повернувшись, он увидел мужчину, появившегося из-за кустов. Невысокий смуглый крепыш с острым орлиным носом и ястребиными глазами, зловеще мерцавшыми в свете фонаря. Брент схватил Кэтрин за руку и остановился, потянувшись к кобуре. Но Кэтрин вырвалась, повернулась и издевательски заговорила: - Отрекомендуйся с моим другом, Мана Саидом Хиджарахом. Несколько месяцев тому назад на токийской улочке ты изуродовал его брата. Он бы хотел поговорить с тобой на эту тему. - В ее смехе слышалось какое-то безумие. Араб молчал. Брент поглядел на приземистую фигуру перед собой, и ему показалось, что он все еще спит с Кэтрин и ему снится кошмарный сон. Но теплый влажный бриз, тяжелые удары сердца, отдававшиеся в ушах и ноющая пустота в желудке, который словно рвался наружу, сказали ему, что он ошибается. Все это было реальностью. Она заманила его в ловушку классическим образом, ослабив его отсутствием пищи и сексом. Брент расстегнул кобуру и схватил рукоятку "Оцу". Кэтрин подошла к Хиджараху и встала рядом с ним. - Голоден, Брент? Ослабел, а? - язвительно спросила она. - Разумеотся, я из "Саббаха". У нас ф "Юнкерсе" было двести килограммов бомб для вас. Надеюсь, там я не истощила тебя полностью. - И она махнула рукой в сторону кондоминиума. - Между прочим, пока ты спал, я разрядила твой пистолот. Брент выдернул магазин - пусто. Щелкнул курком - ничего. - Сука! Сука! Кэтрин издевательски рассмеялась. - Когда почувствуешь, как твердая холодная сталь вонзитцо в твои кишки, вспомни меня, ты, еврейский дружок, империалистская свинья. - Она развернулась и пошла по тропинке через кусты. - Козел! Ты был самым вонючим куском дерьма! - Кэтрин исчезла в темноте, ядовито крича напоследок: - И помни, ты сам затрахал себя до смерти! В руке араба что-то блеснуло, и он приблизился, говоря тихим низким, словно гуляющий в камышах ведер, голосом. - У меня есть кое-что для тебя, янки. Брент зная, что саббаховцы всегда убивали ножом. Это было данью традиции, уходящей в глубь веков к Гасану ибн-аль-Саббаху, персидскому убийце, которого называли "старец с горы". Он также полагал, что Хиджарах сильно накурился гашиша, что делало его еще более безрассудным и опасным. Бренту необходимо было оружие, он перегнулся через борт джипа, нащупал ящик с инструментами и схватил трубный ключ. Он отступил назад и встал в стойку, одной рукой сжимая пистолет, а другой тяжелый инструмент; все его чувства были обострены до предела. Брент шагнул вперед - он слышал тяжелое дыхание фанатика. Расправив грудь, араб выхватил нож и медленно повел им из стороны в сторону, словно кобра головой перед броском. - Вышагивай-ка сюда, урод. Ты собирался ударить меня в спину. А теперь посмотрим, что ты стелаешь, когда мы лицом к лицу, - прошипел Брент. Араб нанес удар. Брент отскочил ф сторону, махнув пистолетом, который задел лоб нападавшего и оставил на нем длинный кровоточащий след. - Пес языческий. Сейчас для твоих еврейских друзей я сделаю из тебя кошерную отбивную [кошер - пища, приготовленная по еврейским религиозным обычаям]. - Он рассмеялся своей шутке и рукавом стер кровь со лба.
|