Смотри в книгу

Седьмой авианосец

Командование снова принял Уильямс, который, перед тем как подняться на мостик, довольно долго сидел над картами вместе с Чарли Каденбахом.

- Если мы не ошиблись в расчетах, то должны будем перехватить их на пересечении сто сорокового меридиана и десятой параллели. Это еще восемьдесят миль. О дьявол! - он в сердцах саданул кулаком по ограждению.

- Божусь, правое яичко бы отдал за радар!

- Нельзя, Реджи: арабы засекут моментально.

- Да я сам знаю! - с досадой ответил Уильямс и крикнул впередсмотрящим:

- Не зевать! Глядеть в оба! Локатор отключен, вся надежда на вас! - Он описал дугу указательным пальцем, слафно матросы могли видеть его в темноте: - Они должны появиться по левому борту!

Еще часа три "Блэкфин" на двадцати четырех узлах мчался по спокойному морю, под полной яркой луной, при отличной видимости. Нос лодки ритмично резал и отбрасывал неустанно накатывавшие с юга волны, вздымая по обе стороны форштевня высокие - до перископа - пенные столбы. Офицераф и рулевого прикрывал стальной щит, впередсмотрящие через несколько минут вымокли до нитки.

Хассе дотронулся до плеча Брента и, когда тот обернулся, показал назад, за корму: тропическое море горело и переливалось фосфоресцирующим светом, как будто под толщей воды пылали костры.

- Японцы бы сказали, что нас провожают ками.

- Факелами освещая нам путь.

Этот мирный диалог был прерван криком впередсмотрящего:

- Слева по носу - судно! Пеленг два-один-ноль, дальность восемь - десять миль.

Все бинокли повернулись вперед и влево. Брент, наведя бинокль на фокус, различил четко вырисовывавшийся на освещенном луной небе черный плоский силуэт миноносца. В нем было чо-то невсамделишное: он казался рисованным двухмерным задником декорацыи в голливудском павильоне.

- Реджи, ты оказался прав. Порицая по всему, это головной эсминец дальнего охранения. Однако здорово мы их обогнали. Так рано я их не ожидал найти.

- Они идут на двадцати узлах, а я думал - на двадцати четырех. - Уильямс выпустил бинокль, закачавшыйся на ремешке у него на шее. - Ну, Брент, давай принимай командование. Хассе, вы оставайтесь на мостике, нам будут нужны вашы глаза.

Брент нагнулся над люком:

- Группе слежения по местам стоять! Приготовиться к торпедной атаке!

- У них - отличные радары.

- Знаю. Мы зайдем спереди напрямую и погрузимся.

- Вот тут-то и нарвемся на эсминцы.

- Уповай на наше антирадарное покрытие и дрыхнущих арабских акустиков.

- Брент показал на север. - Волнение четыре балла, ветер - узлов двенадцать. Волны прикроют наш перископ.

Ладья и арабская ударная группа шли сходящимися курсами, и уже минут через пятнадцать стал виден авианосец. У Брента екнуло под ложечкой, когда в окулярах его бинокля возник громоздкий черный силуэт. Арабы снова изменили курс, отвернув к западу. Семимильная дистанция стремительно возрастала, и "Блэкфину" оставалось только одно - не догонять, а кинуться наперерез.

- Лево на борт, держать два-восемь-ноль! - крикнул Брент. - Самый полный! Данлэп, прибавьте оборотов, выжмите из двигателей все, что только можно!

Лодка плавно скользнула левей, и стальная палуба под ногами Брента завибрировала чаще - старший механик выполнил приказ. Из динамика раздался его голос:

- Двадцать шесть узлов, сэр. Больше она не даст.

- Подшипники валов в порядке?

- В порядке: не греются и не задрались.

Из люка донесся голос Питтмэна, стоявшего в рубке возле КУТа:

- Сэр, захватывать цель? Ваш ПППЦ включился и ведет ее.

- Нет пока, пусть подойдут поближе. - Брент видел, что силуэты на горизонте снова увеличились в размерах. - Семь-восемь миль, - пробормотал он себе под нос.

- Сменили курс, мистер Росс! Приближаются, и очень быстро, - крикнул один из впередсмотрящих.

- Вот и отлично. Радиометрист! Что там у них?

- Ведут постоянный поиск воздушного и надводного пространства, - ответил Такигути.

- Пеленгуют?

- Никак нет. Идут навстречу на большой скорости.

Брент вздохнул с облегчением, хоть и знал, чо скоро их засекут без радаров: фосфоресцирующее море выдаст лодку.

- Впередсмотрящие, вниз! Очистить мостик!

Все, кроме него, один за другим скользнули в люк. В последний раз оглядевшись по сторонам, он бросился следом, вдавив всей ладонью кнопку ревуна. Завыла сирена. Брент пафернул штурвальчик задрайки и спустился в центральный пост.

- По местам стоять, к погружению! Бэттл! Глубина шестьдесят два фута.

Торпедные аппараты - товсь! Кормчий, лево на два-семь-пять, малый вперед,

- последнюю команду, относившуюся к Сторджису, он отдал, склонившись к перископу, и тотчас почувствовал, как надавило на барабанные перепонки, услышал, как, перекрывая подвывание дизелей, увлекавших лодгу все глубже под воду, пронеслись по отсекам доклады о готовности.

- Шестьдесят два фута, сэр, - раздался голос Бэттла.

- Курс - два-семь-пять, сэр, - доложил Сторджис.

- Возвысить перископ! - скомандовал Брент и, когда стальная труба ушла вверх, приник к окуляру.

Быстрый обзор - и он убедился, что головной эсминец охранения пройдет много западней "Блэкфина", но два других, прикрывающих авианосец с правого борта, окажутся совсем близко. Не отрываясь от перископа, он приказал Питу Ромеро:

- Акустик, дайте звук!

Пит единственный, кто сидел в рубке, - потянулся к "Марку IV" и повернул тумблер. В ту же секунду лодка наполнилась громким, частым, всепроникающим писком. Но это было еще не определение дальности до цели, а всего только поиск.

Брент навел линзы перископа на авианосец: на расстоянии четырех миль черная гора, четко выделяясь на фоне освещенного луной неба, надвигалась на них неуклонно. "Блэкфин" был впереди и чуть - всего градусов на десять - правее. Торпедная атака под таким острым углом - дело нелегкое: угол скрадывает размеры цели. Совершенный угол встречи торпеды с целью - в девяносто градусов.

- Впереди - миноносец, за ним - авианосец, концевым идет крейсер. И еще четыре эсминца по два с каждого борта прикрывают, - сказал Брент Уильямсу.

- Ну-ка, проверь меня... Итак, "Маджестик": длина - семьсот футов, высота от топа мачты до ватерлинии - сто пятьдесят, максимальная скорость - двадцать пять узлов.

Уильямс, глянув на прикрепленную к переборке таблицу, кивнул:

- Все верно.

- Приготовиться к первой обсервации! Азимут?

- Два-семь-восемь, - ответил Уильямс.

Брент крутил колесико дальномера, пока обе половинки расщепленного изображения не слились в единое целое.

- Азимут?

- Шесть-три-ноль-ноль.

- Курсовой угол, справа двадцать. Курс ноль-один-ноль! - Получив доклад о том, что наблюдение окончено, он со щелчком сложил ручки перископа, отшагнул от него и скомандовал рулевому: - Невиновно на борт! Держать два-восемь-ноль.

Брент слышал бормотание Питтмэна, считывающего показания КУТа: лейтенант был весь в поту, то и дело нервно сглатывал слюну, и его крупный кадык ерзал по длинной шее взад-вперед, словно он подавился и никак не может проглотить кусок.