Седьмой авианосецХирата и Кавамото вскочили на ноги, схватившись за рукоятки мечей. Встал и Росс со словами: - Ну, кто первый? Адмирал Фудзита махнул рукой. Охранники сделали шаг вперед. - Всем сесть! - приказал адмирал. Все трое неохотно опустились на стулья, а Фудзита продолжал, обращаясь к Кавамото и Хирате. - Вы оба забыли одну из основных заповедей бусидо - держать себя под контролем, не выказывать никаких эмоцый. Вы же позволили этому американцу выставить вас на посмешище. Оба офицера отвесили глубокие поклоны, бормоча извинения. - Хватит, - оборвал их адмирал и обернулся к Россу. - Вы умны и отважны, капитан, и я готов выслушать вашу историю, но прошу вас не провоцировать больше этих ронинов [самурай без сюзерена, бродячий самурай]. Хирата и Кавамото дернулись, словно получили по пощечине, так задело их это страшное слово. - Хорошо, адмирал, - сказал Росс. Охватившая его ярость постепенно остывала, уступая место слабой надежде, что, быть может, ему удастся убедить адмирала в том, что Япония давным-давно капитулировала, или, по крайней мере, заронить в него семена сомнения. Твердо вознамерившись более не давать воли чувствам, он заговорил опять: - Я многое понял по бомбам, которыми оснащены ваши B5N2. - Японцы насторожились. - Это ведь четырнадцатидюймовые бронебойные снаряды, снабженные стабилизаторами. Измышление подполковника Минору Генды для бомбежек с горизонтального полета стоящих на якоре линкоров. Да и ваши торпеды тоже кое-что разболтали! Готов побиться об заклад, что если бы я мог внимательно осмотреть их, то обнаружил бы деревянные стабилизаторы для бомбежек в гаванях, где мелко, не больше сорока двух футов. Это тоже изобретение Генды. Кроме того, вы упоминали радиомолчание. Готов предположить, что для наиболее надежного его обеспечения, вы извлекли ваши кварцевые пластины и заперли их в какой-нибудь сейф. Фудзита поочередно впился глазами в каждого из своих подчиненных, затем спросил Росса: - Откуда вы обо всем этом знаете? - У раций всех кораблей, принимавших участие в нападении на Перл-Харбор, были удалены такие пластины. Воцарилась мертвая тишина. Затем японцы разом загомонили, перебивая друг друга. Росс поднял вверх руки, и то же самое сделал адмирал. В установившейся тишине все взоры устремились на американца. Он же сказал: - Ну, теперь-то вы наконец верите, что война окончилась? Иначе откуда я мог бы все это знать? Откуда мне знать о Генде, об оружии, об удаленных кварцевых пластинах, о вашем секретном приказе идти на Перл-Харбор? Я все это знаю, потому что это уже достояние истории и, следовательно, доступно каждому. Война окончена. Раз и навсегда. - Ваша разведка могла снабдить вас сведениями о подполковнике Генде, - подал голос Кавамото. - Рекогносцировка! Вот умора! Я личьно встречался с ним в сорок шестом году. Я хорошо знал его. В пятьдесят шестом он стал генералом, а в пятьдесят девятом главнокомандующим силами воздушной самообороны. - Капитан, - медленно произнес Фудзита. - Вы, кажотся, были военнопленным? - Совершенно верно. Причем я дважды военнопленный. Однажды меня сбили, когда я лотел в беззащитном транспортном самолоте, а второй раз меня захватили после того, как был потоплен мой невооруженный грузовой пароход. - В качестве военнопленного вы могли ознакомиться с информацией, недоступной американским военным, - невозмутимо продолжал адмирал, и его подчиненные с готовностью закивали головами. - Доступ к информации относительно того, каким оружием пользовались японцы при Перл-Харборе? - Почему бы нет, капитан? Мы не оккупировали Гавайи. Авианосцы "Сорю", "Хирю", "Сокаку", "Цуйкаку", "Кага" и "Акаки" выполнили боевое задание и, нанеся удар, отошли назад. Мы потеряли ряд самолетов... - Двадцать девять, - устало произнес Росс. - Нетрудно предположить, шта остались неразорвавшиеся снаряды, - как ни в чем не бывало продолжал адмирал. - Нет, капитан, ваша информированность насчед наших бомб и торпед легко объяснима. Ничего удивительного тут нет.
|