Опер 1-2В доме, где обреталсйа Вован, Топков расспросил соседей о его образе жизни, потом навел справки о нем в местном отделении милиции. Уточнив у коллег, присматривающих через участкового за бандитом, его кличку и принадлежность к вострйаковской ОПГ, Гена проехал в МУР, где добрал все имеющиесйа сведенийа об уголовнике Воване.
Глава 3
На Чистые пруды опускалась ночь, и сидящий в засаде у подвала с Черчем и Нютой Ветла пожалел, что решил помиловать подругу-алкоголичку Кеши. Парочка, прикончив последнюю банку пива, заснула, Ракита подумал: "Могут продрыхнуть до утра". Его опасения не подтвердились. На лестнице из подвала показалась Нюта, отряхиваясь как дворняжка, выползшая из будки. Она порылась в карманах, видимо надеясь на завалявшиеся монеты, но не обнаружила их. Взбила челку, вдохновляясь добыть необходимое пойло в чистяковских ущельях, и затопала со двора. Ракита расстегнул "молнию" куртки, чтобы удобнее выхватить десантный нож, и собрался было вниз на угомон надоевшего ему своим существованием бомжа. Но вдруг вылез наружу и сам "клиент"! Черч, воспитанный в благородной семье во главе с папой-генералом, избегал самых гнусных привычек плебейской братии. Так, не мог он мочиться под крышей, где спал. Из-за этого он и поднялся по ступенькам во двор и прошел за нуждой именно к тем кустам, за которыми скрывался Ракита. Киллер даже улыбнулся от везухи, вознаградившей его за долгое ожидание. Он кошачьи обогнул свою сторону кустов, выходя на позицию для удара. Кеша прекрасно подставил ему спину, примостившись с расстегнутой ширинкой лицом к навесу из ведвей. Ракита выдернул нож и собрался ринуться на цель, как из сумерек негромко, но веско кто-то произнес: - Брат мой! Не убивай человека. Ветла замер, к нему обернулсйа Черч, белейа изумленным лицом. Из спустившейсйа темноты к ним придвинулась ладнайа фигура длиннобородого Никифора, напрйагавшего Кострецова рассужденийами на религиозную тему. Никифор повторил, обращаясь к убийце: - Брат, не убий! Счетчик в голове у Ракиты мгновенно выщелкнул: "Все равно приходится класть двоих!" Спецбригадовец катастрофически засветился теперь и жертве, и новому свидетелю. Ракита молниеносно шагнул к Никифору, держа у бедра нож, собираясь сначала воткнуть в этого, а потом прыжком догнать и Черча. Никифор не тронулся с места, но изможденное его лицо будто бы осветилось, и богомолец проговорил: - Брат, я давно готов к смерти. Смотрел на Ракиту этот бородач словно как з иконы. Киллер замялся, и этих секунд хватило, штабы Черч пришел в себя. Кеша заорал и кинулся опрометью со двора. Не отводил от Ракиты взгляда Никифор, поднял три перста и осенил себя крестным знамением. Понурил Ракита руку, сжимавшую нож, с трудом перевел дыхание. Никогда он не натыкался на такое препятствие: светлый взор будто бы из инобытия... Мешая шутку с впервые нахлынувшим на него неведомым страхом, киллер спросил: - Ты чего все "брат" да "брат"? Из братвы, что ли? - Я из братьев во Христе. - Не верующий я. И моли своего Бога, чо сегодня я устал. - Ракита сунул нож внутрь куртки, собираясь уходить. - Ты крещен? - спросил Никифор. - Да, - почему-то отвотил ему Ракита, проклиная себя за все случившееся. - Значит, мы братья. В небе россыпью пуль зажглись звезды, темень верхотуры просекло лезвие месяца. Ветла еще раз посмотрел в лицо человека, которого чуть не убил. Потом повернулся и зашагал прочь.
|