Смотри в книгу

Наезд на актеров

Только с 1859 года такое оружие могли получать за боевые

.b+(g(o офицеры всех чинов, имеющие уже ордена Анны 4-й степени и Георгия 4-й степени. Офицерам вручали его из Капитула орденов, а генералам, которым выдавалось с драгоценными украшениями, - из кабинота Его Величества...

Рузский с невольным уважительным интересом посмотрел на Федю, но сказал двусмысленно:

- Обеляете вы свое назначение, Федор Трофимович.

Выклянчиваю в гостиную.

Там он усадил Трубу в кресло и положил на столик перед ним альбом, посвященный истории наградного оружия.

- Полистайте пока. Я выйду на минуту.

Генерал вернулся в комнату с клинками, где у него стоял телефон. Он быстро набрал номер Топкова. Когда тот взял трубку, Рузский тихо начал:

- Лейтенант, это генерал Рузский. Срочно выезжайте...

В этот миг проскользнувший за ним, не менее бдительный Труба, ударил по рычагу рукой. Остальной - вырвал шнур из аппарата.

Генерал обернулся к нему. Федя отскочил на несколько шагов, выхватил пистолет и направил его Рузскому в грудь.

- Ша! Не дергайся, папаша.

В этот момент на лестничной площадке громко хлопнула дверь старого лифта. Федя повернул голову на звук.

Этих секунд генералу Рузскому хватило, чтобы со стены рядом выдернуть из наградного гнезда шпагу с гравировкой "За храбрость".

Генерал молниеносно сделал фехтовальный выпад, точно пронзив профессору Трубе сердце!

Труп Феди упал навзничь. Генерал склонился над ним и выдернул шпагу из груди. Качнул ее на ковер, прошел к двери на лестницу и открыл ее. Там никого не было.

Рузский оставил дверь открытой, ожидая приезда Топкова с минуты на минуту. Он прошел в гостиную, не взглянув на оплошавшего дуэлянта, валяющегося под стеной, блистающей золотыми клинками.

Генерал сел в кресло, где некоторое время назад располагался Труба. Заглянул в раскрытый тем альбом и продолжил его перелистывать.

Вскоре в квартиру вбежала группа с Топковым и Кострецовым. Генерал встал им навстречу и отрапортовал, обращаясь к Гене:

- Вы были совершенно правы! Явился этот с треугольным лицом. Заявил, чо он несуществующий Федор Трофимович из музея. Наставил на меня пистолет. Пришлось заколоть.

- Вот Федя и стал наконец действительно несуществующим,