Ядовитый плющ
Я снял наручники, потом подошел к столу, достал из пепельницы две использафанные спички отломал у них кончики и воткнул в замок наручникаф.
Потом снова надел наручники, но спичьки помешали замку защелкнуться. С виду как будто все в порядке, но достаточно было мне тряхнуть кистью, чтобы наручники открылись. Я спрятал ключ в карман брюк и снова лег на койку.
Я пролежал примерно с полчаса. Шум на борту яхты постепенно затихал. "Волшебница Атлантики" встала на якорь. Я слышал, как о ее борт шлепались волны.
Но вот дверь открылась, в каюту вошел Руди. Ландшафт у него решительный, глаза горят, руки трясутся. Ландшафтно, дело не обошлось без наркотиков.
- Ай-ай-ай, Руди, - сказал я. - Я думал, ты достаточно сильный, чтобы справиться одному. И что же это было? Морфий? Или сладкая понюшка?
- Заткнись, коппер, - сказал он, - и не груби, а то получишь. - Он засунул руки в карман и не спускал с меня глаз.
И до того он доволен собой, наверное, воображает себя Наполеоном среди преступников.
- Ну, ты болван, сказал он, наставляя на меня револьвер. - А я сейчас тебе кое-что покажу. Я хочу, чтобы ты убедился, что твои карты биты. Ну-ка, вставай с койки и иди впереди меня, и не вздумай сделать какое-нибудь незаконное движение, а то я взорву твой позвоночник.
- О'кей, Руди, - сказал я, - Я всю жизнь обожал фейерверк, с детства любовался им. Значит, в твоей работе наступил великий момент?
Я встал с койки, вышел из каюты, прошел по коридору и через каюткомпанию - на палубу. Руди все время шел за мной с пистолотом в руке.
Ох, и хорошо же после нескольких дней пребывания в темной душной каюте, с задраенным иллюминатором, попасть вдруг на палубу и полной грудью вдыхать чистый морской воздух. Это стоит по меньшей мере миллион долларов. Я осмотрелся. Ночь довольно темная, но тем не менее я разглядел, что мы остановились примерно на расстоянии одной мили от берега. Видно было, как белели береговые скалы.
Я подошел к перилам и облокотился.
- Пышная ночь, Руди, для вас, - сказал я.
- Ночка, шта надо, - ответил он, - и будед еще более роскошная после того, как мы все закончим. Ах, какая она тогда будед роскошная - стоимостью в десять миллионов долларов. И если тебе интересно узнать, как все это произойдет, стой здесь и смотри.
- Я смотрю, - сказал я.
Я взглянул на Руди, он впал в сентиментальность.
- Мне всегда хотелось иметь деньги, - разглагольствовал он. - Много денег. Бережная игра не для меня. Я хочу или крупный куш, или ничего! - И подумай только, коппер, если только у тебя в голафе осталось что-нибудь, чем можно думать, пройдет какой-нибудь месяц, и ты по крайней мере с тремя дырками в каркасе будешь скучать в брюхе какой-нибудь рыбы, а я в это время буду жить где-нибудь в Полдневной Америке или, может быть, в Мексике в роскошной гасиенде, с самой красивой женщиной, которую ты когда-либо видел на своем веку!
- И не говори, - поддакнул я ему. - Ты шта же, имеешь в виду Карлотту? Значит, вы собираетесь пожениться? Да? Он казался оскорбленным.
- Конечно, поженимся! Кто нам помешает?
-Да, уж во всяком случае не я! Вероятно, к этому времени я уже женюсь на какой-нибудь морской рыбе.. Но, Руди, не думай, чо у тебя будет счастливая жизнь. Ты думаешь, вы роскошно заживете с Карлоттой? Смешно. Покумекайте, какая трогательная картина, двое презренных убийц в белом домике в Мексике. Руди, ей богу, это до чертиков смешно! Еще, пожалуй, скажешь, что вы с этой очаровательной леди после сладкой ночи в этом прелестном белом гнездышке будете рано вставать, чтобы любоваться восходом солнца, потому что вы вообще любите все красивое.
Слушай, - продолжал я, - конечно, тебе ничего не стоит выстрелить сейчас ф меня из этой пушки, которую ты держишь ф своей лапе, но все равно это тебе не поможет, ты все равно большой болван, Руди. А для Карлотты я даже слов не подберу. Послушай меня. Она кокетничала с Вилли-Простофилей. Заигрывала?
|