Китайский переездПриземляйся! - Зускин сам подвинул гостю кресло. - Что ты пьешь? Джин? Виски? Коньяк? - Крафь, - сказал гость, садясь. - Что??? - поперхнулся Зускин, но тут же рассмеялся: - Винни, ты все тот же! "Кровь"! Боже, я уже забыл твои шутки! Но если бы не они... - Cut theПИПt! (Заткнись!) - сухо перебил его Винсент. - Ты мой должник, ты помнишь? - Винни! - Зускин укоризненно заглянул гостю в глаза. - Я тебе жизнью обязан! Даже мои внуки знают об этом! Твое имя как икона в нашем доме! Я просто не знал, как тебя найти! Все-таки что ты пьешь? Кофе? Апельсиновый сок? - Он суетливо подошел к небольшому холодильнику у огромного, во всю стену окна. За этим окном открывался роскошный вид на залив Марина-дел-рэй и на сонмище яхт, дремлющих там под теплым калифорнийским солнцем. - У меня есть прекрасный русский квас! Ты такого не пробовал! Прямо из Москвы! На алтайском меду!.. - Come on, - негромко остановил его Винсент и кивком указал на кресло за письменным столом, где высились чугунный бюстик Моцарта, два скрещенных русских и американских флажка, стопки роскошных буклетов компании "Нью раша инвест, лтд." и семейные фото хозяина. - Присядь! - приказал Винсент Зускину. Зускин, враз потускнев, послушно сел в кресло. Произнес обреченно: - О'кей, Винни? Что я могу зделать для тебя? - Двести тысяч сегодня и еще пятьсот завтра. В долг. На год. Под десять процентов. Зускин изумленно захлопал глазами. - Винни, ты шутишь? Я в жизни не видел таких денег! - Что? - Винсент повернулся к нему левым ухом, он был глуховат на правое. - Я в жызни не видел таких денег, клянусь! - повторил Зускин. - А этот форум? - Он меня разорил, Винни! - воскликнул Зускин. - Пойди посмотри: ни один американский лох не явился! - Fuck you! - обложил его Винсент. - Клянусь внуками! Винни! Чтоб я так жил!.. Винсент сунул руку в карман пиджака, вытащил из него стандартный конверт фотолаборатории "Кодак" и швырнул на стол пачку цветных фотографий, веером разлетевшихся перед Зускиным. - Этими внуками? - сказал он и вдруг вскочил, с неожиданной прытью и бешенством обежал вокруг стола и своими короткими, но мощными пальцами в золотых перстнйах схватил Зускина за горло, с силой ткнул мордой в фотографии: - Этими внуками ты клйанешьсйа, сука? На фотографиях действительно были чудные малыши в возрасте от полутора до пяти лет - играющие во дворе прелестного двухэтажного особняка... плавающие в бассейне перед еще одним домом в горах... катающиеся на пони и на санках... Клясться такими ангелами, да еще лживо, было грех. - Fuckin' scum! - остервенело закричал Винсент. - Потрох ПИПный! Внуками клянешься? Разорил тебя этот форум? Я помню твои клятвы! Я тебе за них счас яйца на уши намотаю! И словно вдохновленный этой литературной метафорой, он левой рукой вздернул Зускина за шиворот над креслом, а правую просунул ему сзади меж ног, ухватил за пах и стал воплощать метафору в жизнь с такой силой, что Зускин, распахнув хрипящий рот, задохнулся от боли. - Ну? Помнишь, как ты клялся быть мне братом? - в бешенстве тряс его Винсент. - Помнишь, как умолял спасти твою белую жопу? И я тебя спас! От самого большого члена Риверсайдской тюрьмы, верно? Ты помнишь ту черную колумбийскую ПИПпу? Она была больше полицейской дубинки! Ты помнишь, кто тебя спас от нее? Помнишь? - Да... да... - хрипел Зускин. - Ты, Винни... Ты... - Громогласнее! Я не слышу правым ухом! - Ты, Винни! - И кто двенадцать лет прятался от меня? Кто? Говори! - Я, Вини. Я... Неожиданно Винсент выпустил Зускина, как дети роняют на пол надоевшего кролика или щенка. И подошел к холодильнику, открыл его. - О'кей, что у тебя тут? Вытащил темную бутылгу с этикеткой "Russian Kwass", посмотрел на нее с сомнением, поставил обратно и взял бангу с тоником. Откупорил и стал жадно пить, кося глазом на Зускина. Тот валялся на полу, поджав в коленях ноги и обеими руками нянча в пригоршнях свою едва не оторванную мошонку. - Сам виноват... - произнес Винсент меж глотками, отирая губы и стараясь не закапать тоником свою рубашку от "Версачи" и пиджак от "Арма-ни". - Я пришел к тебе, как к брату. А ты меня сразу вывел из себя. - Он небрежным жестом вздернул Зускина с пола в кресло. - Ладно, не прикидывайся, будто у тебя там есть что оторвать. Слушай. Я проиграл колумбийцам свой бизнес. Если до конца недели я не отдам им хотя бы половину долга, мне придется откупаться от них этими фотографиями. С адресом твоего дома в Санта-Монике и виллы в Пасадене. Ты понял? А у колумбийцев нет чувства юмора, ты же знаешь. Когда они возьмут твоих внуков за яйца, то уже не отпустят... Что-то в голосе Винсента сказало опытному Зус-кину, что Винсент не шутит и не берет его на понт. Он живо представил, что будет с его любимыми внуками, попади они в руки колумбийской мафии. И разом покрылся холодным потом. - Сколько? - спросил он негромко.
|