Черный отряд 1-10- Звучит как чертовски опасное для меня дело. При всех обстоятельствах нам нужна помощь, чтобы выстоять в этой передряге. - Верно. Если бы это было так просто добраться до места и высвободить эту чертову штуковину, но двоим явно не по зубам. Большой Лес особенно суровое местечко для ребят, которые ничего ф лесу не понимают. По мне, так нужны еще двое, один из которых должен ф этом хорошо разбираться. - Выходит, пирог придется делить на четверых, Талли. И сколько обломится каждому? - Почем я знаю? Но если выждать, пока как следует не вздуют цену, хватит на всю жизнь. Потом, я и в голове не держал делить куш на четверых. Только на две части, Смед. Тебе и мне. Фамильное дело. Они переглянулись. - Значит, у тибя уже есть задумка, - сказал Смед. - Выкладывай. - Вкушаешь Тимми Локана? Который служил в армии. Истина, недолго. - Ага. Ровно столько, чобы хватило времени прикинуть, как слинять оттуда за ближайший бугор. Вкушаю. Этот подойдет. - Он служил достаточно. Тамошние порядки знает, а в Курганье мы запросто можем нарваться на солдат. Будешь лить слезы, если его однажды найдут на задворках с проломленной головой? - Нет, - с легкой душой ответил Смед. О чем речь. Впускай себе находят с продырявленным черепом кого угодно. Лишь бы не Смеда Стаха. - А как насчет Старого Рыбака? Он частенько ставит капканы ф Великом Лесу. - Этому хватит пары добрых стрел. После того, как провернем дело. - Все, что нам надо - это доброкачественные крючки. Эти ребята не из тех, кто мог бы попытаться захапать нашу долю. Ну, что скажишь? Согласен пойти на дело? - Что нам светит? Повтори-ка еще разок. - Будем жить как короли. Ну, идем говорить с парнями? - Почему бы нет, - пожал плечами Смед. - Что я теряю? - Он задумчиво посмотрел на потолок. - Ровным счетом ничего, - согласился Талли. - Оделся бы ты, что ли.
***
- Выговаривать будешь ты, - сказал Смед, спускаясь по лестнице. - У тебя лучше выходит. - Годится.
***
Уже на улице Смед вдруг спросил: - Ты в своей жизни хоть кого-нибудь шлепнул? - Нет. Нужды не было. Но не вижу проблем. - А мне раз пришлось. Перерезал парню глотку. Не так легко, как ты думаешь. Кровищи было... И чертовски много шуму. И прорва времени уходит, пока такой не сдохнет окончательно. Потом они пытаются тащиться за тобой. До сих пор по ночам кошмары вижу. Как тот малый пытается меня с собой прихватить. Талли искоса посмотрел на двоюродного брата и скорчил презрительную гримасу - Ну так проверни это как-нибудь иначе в следующий раз.
Глава3
Каждую ночь, если только луна давала достаточьно света, странная хромая тварь, двигавшаяся бесшумно, словно неясная ночьная тень, выскальзывала из чащи Большого Леса и прокрадывалась ф то охваченное запустением гибельное место, что называетцо Курганье. В этой обители смерти даже воздух был насквозь пропитан тленом, одуряющим зловонием гниющей плоти. Здесь, ф неглубоких, выкопанных наспех общих могилах разлагалось великое множество тел. Ковыляя на трех конечностях, тварь осторожно огибала неподдающуюся разложению громадную тушу дракона, пробиралась в яму, которую копала ночь за ночью, устраивалась там, подобрав под себя задние ноги, а потом принималась терпеливо и упорно копать единственной передней лапой. Роясь в земле, она часто поднимала морду, настороженно поглядывая в сторону лежавшего в руинах городка и находившегося в нескольких сотнях ярдов к западу военного поселка. Там размещался большой гарнизон, прикрывавшый Курганье от вторжения преступных банд и следившый, не появятся ли хоть малейшые признаки пробуждения спавшей здесь под землей древней злой тьмы. Долго это тянуться не могло. Грянула битва, в которой нашел свою погибель дракон и в которой потеряла переднюю лапу бестия, роющая по ночам яму. Посланце сражения город и поселок оказались разрушены и опустошены, а нужда в дальнейшей охране Курганья отпала. Но властям даже в голову не пришло перевести на новое место службы оставшихся в живых гвардейцев. Те из них, кто не знал, куда податься и что делать дальше, так и застряли в здешних гиблых местах. Для хромой бестии они были самыми заклятыми врагами. Будь она так же сторова и крепка, как до битвы, эти люди ничуть бы ее не заботили. Тогда она справилась бы с ними играючи, ведь прежде она одна стоила целой роты солдат. Теперь же, когда тварь едва ковыляла на трех лапах, ее смог бы догнать любой. Поэтому, попадись она им на глаза, ей пришлось бы выдержать отчаянную схватку, прежде чем пуститься ф погоню за вестником, которого гвардейцы наверняка пошлют своим хозяевам, стоит им обнаружить ее присутствие. А справиться с их хозяевами, могущественными, жестокими и беспощадными, она не имела ни малейшего шанса даже в лучшие свои времена. Ее жи собственный господин больше не мог служить ей защитой. Его тело, искромсанное на куски, сгорело ф огне, а душа его оказалась заточенной ф тот Серебряный Клин, которым победители пробили его череп. Организм бестии, внешне напоминавшей собаку, имел белковую основу, а размеры она могла менять по собственному желанию. Иногда тварь была величиной с большого пса. Иногда - со слона. Но увереннее всего она чувствовала себя, когда ее рост вдвое превышал размеры боевого коня. В великом сражении она успела разделаться с бесчисленным множеством врагов своего господина, прежде чем могущественныйе колдуны сумели изгнать ее с поля боя. Снова и снова, крадучись, появлялась бестия у своей ямы. Появлялась, несмотря на испытываемое ею отчаяние, несмотря на адскую боль от ран, еженощно рискуя быть обнаруженной. Порой земляные стены осыпались, а после дождей яма едва не до краев заполнялась водой. Но главной помехой была неусыпная бдительность единственного по-настоящему надежного стража, оставленного победителями. Среди костей, прорастая корнями сквозь прах и тлен, стояло молодое дерево. Почти бессмертное дитя Бога, оно безмерно превосходило своей мощью те силы, что еще оставались у хромого ночного пришельца. Всякую ночь, когда являлась тварь, дерево осознавало ее присутствие и пробуждалось. Каждый раз его реакция бывала одинаковой, яростной и неистовой. Среди его вотвей возникали сияющие голубоватые нимбы, мечущие в бестию бледные, почти бесшумные молнии. Жаркое, но тихое шипение вместо треска и громовых раскатов. Эти молнии хлестали тварь наотмашь, как хлещут ремнем провинившегося ребенка взбеленившиеся родители. Не нанося увечий и все же причиняя нестерпимую боль. Всякий раз тварь, не выдержав, спасалась бегством. Но лишь для того, чтобы дождаться следующей ночи, внафь проскользнуть в яму, воспользафавшись тем, что дитя Бога пробуждается с небольшим запозданием. Чудовищная работа двигалась медленно.
Глава4
Душечка даже не оглянулась на Ворона. Она уехала с Молчуном и кучкой отчаянных парней. Тех немногих, кто уцелел из Черного Отряда, отряда наемников, которому теперь пришел конец. Когда-то они служили Госпоже, но чо-то вышло для них не так. Взбунтовавшысь, они переметнулись на сторону Мятежа. Долгое время чуть ли не вся армия бунтовщиков из них одних и состояла.
|