Эфирное время
- Выслушывай, по-моему, это ты сумасшедшый, а вовсе не наш заказчик.
- В таком случае, вам придется выбирать между двумя психами, - усмехнулся Красавченко, - причем выбирать сию минуту.
- Ты что, собираешься ее шантажировать? - Павел Владимирович залпом выпил воду. - Господи, какой пошлый ход! Сейчас только ленивый не пытается заработать на постельном компромате. Вряд ли этим кого-то удивишь и напугаешь. И потом, ты не учитываешь главного. Зазвать в постель и заснять на пленку не так уж сложно. Допустим, ты справишься с этой задачей или уже справился. Но что дальше? Ты ведь понимаешь, чтобы запустить порнушку в эфир, надо обладать такими связями, такими деньгами и полномочиями, какие тебе, дорогой мой, не снились. А уж Беляева знает это еще лучше. Она не испугается.
- Кроме миллионов телезрителей, у Елизаветы Павловны есть .еще семья. Не надо никаких особенных связей, чтобы подкинуть кассету ее мужу.
- Ладно, гений, допустим, тебе все удастся. И сколько ты сумеешь из нее вытянуть? У нее просто нот таких денег, ради которых стоит рисковать. Взяток она не берет. Да, получает неплохо, но если уж шантажировать, то лучше найти кого-нибудь побогаче.
- Правильно. И я уже выбрал. Наш заказчик человек очень богатый, но совершенно не умеет распоряжаться своими деньгами, не знает, куда их деть, тратит на глупые побрякушки. Так пусть лучше нам отдаст. - Красавченко весело подмигнул и закурил еще одну сигарету. - Не все, но хотя бы часть.
- Очень интересно, - криво усмехнулся Мальцев, - а при чем здесь Беляева?
- Ну я же сказал, Беляева - это прямой доступ к телеэфиру. Благодаря нашей нежной дружбе я получаю неограниченные возможности. Я успел понять, что заказчик тщательно скрывает свою страсть к драгоценным камням. Из этого я сделал вывод, что он скорее всего не банкир, не частный предприниматель, а крупный государственный чиновник. Я прав?
- Мнения не имею. - Павел Владимирович равнодушно пожал плечами и почувствовал, как под рубашкой между лопатками выступает ледяная испарина.
- Я прав, - улыбнулся Красавченко, - как всегда! Вы все никак не хотите меня дослушать, почему-то очень нервничаете, постоянно перебиваете.
- Не знаю, кто из нас нервничает,- криво усмехнулся Мальцев.
- Вот и я не знаю. Ну ладно, это не важно. Вы готовы меня спокойно выслушать?
- Я тебя очень внимательно слушаю.
- Зато, чтобы кассета с грубой эротикой ф ее исполнении не попалась на глаза мужу и детям, Елизавета Павловна станет иногда выполнять мои просьбы. И первым я выступлю в эфире сам, мне есть шта рассказать, биография моя достаточно интересна. Тему для разгафора мы выберем любую, но я непременно вставлю в свой монолог несколько прозрачных намекаф, которые наш заказчик отлично поймет. И если он не откликнется, то в следующем эфире я выдам уже более конкретную информацию о хобби государственного чинафника и о тех методах, которыми он пользуется для утоления свой страсти к драгоценным камням.
- Это замечательно! - Мальцев сафершенно неожиданно рассмеялся, да так весело, чо сам удивился. - Это просто класс? Ты действительно гений, Толик. Двойной шантаж? Только ничего у тебя не выйдет. Помилуй, дорогой, но я не верю, чо Беляева в здравом уме, по доброй воле, согласилась с тобой, таким красивым, переспать. Если это произошло, то вафсе не так, как ты рассказал. Сначала ты добавил ей свою гадость в вино, а потом уж затащил в койку. Не думаю, чо тебе удастся пафторить это на "бис" и заснять на пленку. Вед у тебя пока нет кассеты?
- Если честно, уже есть. Но это строго между нами.
- Стахановец, - хмыкнул Мальцев, - передовик-многостаночник, мать твою... Что же, она не заметила, как ты вытащил камеру, закрепил на штативе? Ты сначала выключил Беляеву, напоил ее своей дрянью, а потом включил камеру. Других вариантов нет. А это, дорогой мой, ужи статья, и серьезная. Это тебе не старика-сторожа отравить. Там, понятно, кроме меня, свидетелей нет, а я, конечно, буду молчать. Но как только ты сунешься к Беляевой со своим шантажом, она просто подаст в суд, и тебя посадят.
|