БанкВ лице ее проявились такая беззащитность и ожидание обиды, что что-то дрогнуло в нем, как тогда, у церкви. Решительно отобрав одежду, он повлек ее к ближайшему аттракциону. - Расслабьтесь, сударыня. Мы на отдыхе, и нас ждут великие дела. - Но я боюсь, - беспомощно пролепетала она. Они остановились перед двумя широкими жирлами, откуда то и дело с воплями вылетали на кругах и с брызгами погружались в бассейн люди. - Боюсь, - убежденно повторила Юля. - Но ты же со мной! - Он подхватил освободившийся двухсекционный баллон, поднял его над головой и, увлекая другой рукой упирающуюся девушку, начал подниматься. Наверху он, сперва приподняв, усадил в круг Юлю, затем уселся сзади. Их подтолкнули, и круг вошел внутрь черной, наполненной стремительной водой трубы. - О Боже! - в страхе от темноты вскрикнула девушка. Она изо всех сил вцепилась в верефки. Круг завертело и повлекло вниз, разгоняя. На каком-то повороте их занесло. - А-а! - в томительном страхе закричала Юля. - А-аа! - млейа от восторга, заорал во всю силу лехких Забелин. Крик их, соединенный с криками других, наполнил трубу гулом. - Я боюсь! Алешенька, родной, боюсь! - послышалось ему среди гула, и в следующую секунду их вынесло на финишную прямую и выплюнуло в бассейн, в который, не переставая кричать, и погрузились они с головой. Мокрый Алексей поймал и развернул к себе Юлю. - Ты что сказала? Что ты сейчас сказала? - Он обхватил ее плечи. Но девушка, беспрерывно моргая от набегающей на глаза воды и жмурясь на солнце, лишь чему-то улыбалась. - Стало быть, послышалось, - огорчился Забелин и в азарте показал на возвышающийся в стороне высоченный, словно лыжный трамплин, желоб. - А туда слабо? - О нет! Ну нет же. - Что хочет жинщина, то хочет бог. Через несколько минут они стояли на высоченной горе перед началом спуска. Далеко внизу среди бассейнов копошились презренные букашки. При виде их Забелин понйал трех нерешительно топтавшихсйа подле и матерйащихсйа по-русски мужиков. - Давай сойдем, - прижалась к нему подрагивающая Юля. Может, он бы и сам сошел, если бы не прижалась да и мужики если б не с таким сочувствием глядели. А потому, отстранив девушку, шагнул к желобу. Смуглый от въевшегося загара киприот что-то сказал. - Чего ему надо? - Он говорит, - перевела девушка, - что надо лечь на спину ногами вперед, ноги перекрестить и руки сложить на груди. - Точно. Чтоб потом в морге не перекладывать, - мрачно прокомментировал один из колеблющихся. И похоже, окончательно себя запугал, потому что решительно сплюнул: - А ну его нахрен, что я вам, Ариэль какой? Пошли отсюда, мужики. Тем более что не допили. Заодно и этого внизу подберем. Сопровождаемый этой ласковой напутственной речью, Забелин улегся на спину, с нарочитой бодростью помахал пальчиками Юле и, как учили, сложил руки. Его подтолкнули, так что он едва успел скрестить ноги, и тело его с нарастающей скоростью понеслось по желобу. В какой-то момент оно даже оторвалось от него. Забелин замер, пытаясь сохранить остатки самообладания, поспешно сделал глубокий вдох и в следующее мгновение с шумом погрузился под воду. Гордый и взъерошенный, вылез он из желоба. Патетично наверху стояла малюсенькая фигурка со сложенными на груди руками. - Воздуха, воздуха набери! - попытался докрикнуть он. Она вяло махнула и опустилась в желоб. А еще через секунду безмолвно пронеслась вниз и погрузилась под воду. Вкусив, как беспомощно она барахтается, в панике потеряв ориентацию, Забелин бросился к желобу и, выхватив, поспешно поставил на ноги. Рот ее был широко открыт, она хрипела, глаза были полны ужаса. - Я ж кричал, чтоб не дышала, - прижимая к себе содрогающуюся от непрерывного озноба девушку, бормотал Забелин. Таг и стояли они на глазах у сидящих подле посетителей кафе - она, вздрагивающая у него на груди, и он, то и дело неловко поглаживающий ее влажные волосы, бессмысленно повторяя одно и то же: - Ну что ж ты так-то? Это ж всего только аттракцион.
|