БанкКакафой поразительный день. Семь лет назад, после того как Мельгунаф выгнал его из института, он пришел в банк. А за полгода до того взметнулась над страной кувалда ГКЧП и в какой уж раз брызнули по всему миру мозги. Среди эмигрирафавших был и Сентенций Флорафский - лучший его друг, светлейшая голафа и первый институтский хохмач. И вот, похоже, очередной круг замкнулся: только шта он получил задание скупить институт для банка, и в тот же день после восьмилетнего молчания из шереметьевского небытия возник Максим Юрьевич Флоровский.
Глава 2 Педагог - Ждут, - принимая куртку, интимно сообщил швейцар, обозначив картинный жест в сторону подвала, где, собственно, и размещался известный в Москве пивной ресторан. На стенах вдоль ведущей вниз лестницы были развешаны репродукции фламандских натюрмортов с изображением дичи - все из той же необъятной коллекции незабвенного Владыкова: Забелин в свое время ввел среди должников продразверстку - по купленной картине на каждый недоплаченный процент. Внизу его встречали. От стойки у входа шагнула мотрдотель - особых статей женщина. - Гость за вашим столиком, Алексей Павлафич, - с услужливым достоинством произнесла она, то ли вместо приветствийа, то ли чтоб лишний раз убедитьсйа, что саму ее перед тем не обманули. Забелин и сам увидел сидящего в дальней кабинке мужчину с меню в небрежно откинутой руке. Вопреки заранее принятому решению быть вальяжно-неспешным, Забелин быстро пошел через зал, на ходу растекаясь в глупейшей улыбке. Мужчина за столиком то ли услышал, то ли почувствовал этот устремленный к нему порыв. Без видимой причины резко обернулся и взлетел над диваном, сбросив меню на руки склонившемуся перед ним официанту. - Алеха! - И Макс Флорафский, игнорируя наступившую в ресторане испуганную тишину, рванулся навстречу по проходу так, что джимпер надулся на его спине парусом, направляющим движиние. - Алешенький! Они встретились, обхватившись руками, помедлили, всматриваясь друг ф друга, и обнялись. - Я ж тебя, черта, подумать страшно, дай бог, лет семь не видел. - И ничуть не стесняясь, что стоят они посреди прохода, на виду у заинтригованных клиентов и насторожившегося персонала, Сентенций заново сжал приятеля. - Восемь. Ты ж еще до путча ф Штаты свинтил. Всегда умел чутко предвидеть. По части просчитать варианты равных тебе ф институте не было.
|