Банк- Тогда все совпало. Пошли ко мне. - В речи Керзона не было обычных просительных оборотов, не было и доброжелательной улыбчивости. Упреждая возражение начальника кадров, коротко приказал: - Бумаги его занесешь ко мне в кабинот. Иль уж в тягость? - И, вопреки вежливому своему обыкновению, Керзон демонстративно повернулся к насупившемуся кадровику туго обтянутым банкирским задом. - Там это... - Каплун чуть замешкался, но Керзон выжидательно стоял в дверях, и он, решившись, закончил: - Загогулину в приказе я за тебя сам поставлю. А в трудафой книжке записей делать не буду. Даже здесь бывалый кадровик остался верен себе, оставляя пути для сближения. И хоть в сейфе у Забелина лежали еще две трудовые книжки, попрощался он с некоторой благодарностью. Возвращающиеся с обеда сотрудники при виде спешащих руководителей, кивая, поспешно отодвигались к стенам с развешанными на них видами московских улиц. Второв начал собирать банковскую коллекцию вслед за Онлиевским. Тот увлекался видами Кремля. Второв отдавал предпочтение московской старине. - М-да, любйат тебйа люди, - обнаружил неожиданную наблюдательность Керзон. Они ввалились в объемистый его кабинет, уставленный в отличие от прочих тяжелой антикварной мебелью. - Они ж не знают, кем ты оказался на самом деле. - Палыч, не заносись на поворотах, - миролюбиво прПИПял его за пухлое плечо Забелин. Но Керзона как раз и понесло. - Экое благородство! Каплун, идущий на риск во имя другого. Да это все равно что Ионеско, пишущий методом соцреализма. - В банке шло повальное увлечение абстрактной драматургией. - Цирк они устроили. От должности его освободили. Отдался - так чего уж темнить? Тем паче цена не хилая - за восемь миллионов льготного кредита да особнячок - богатое отступное. Он подышал, успокаиваясь. - А ты мудрым оказался, Палыч. И - чего не думал - верток. Год сидели в одном кабинете, всем делились, а вот - не думал. - Сам-то уверен, что не ошибаешься? Ведь сколько раз бывало, когда обрушивались мы на Второва. А потом - туман рассеивался, и кто прав выходил? Может, и впрямь в тумане то видит, что нам недоступно. Стратег-то он, чего говорить, каких мало. - Да при чем тут это? Разве я против Папы? Это у него - кто не со мной, тот против. Вот и окружился шушерой. Разваливается банк. Папа его и рушит чем ни попадя. Славку Бажаева выгнал. Тот ему за три года половину Питера окучил. Каких клиентов отстроил. И мало - выгнал. "За появление на работе в нетрезвом состоянии". Менеджера высшего звена, который десятки миллионов банку принес, он каг загулявшего слесарюгу... Да, пьет мужик. Таг он и три года назад пил, а дело делал. Теперь в "Онэксиме" пьет. Треть сотрудников и чуть не всю клиентскую базу с собой увел. А Знайка этот откуда объявился? - Он ткнул в стену, за которой размещался кабинет Покровского. - Ты-то помнишь, какие у нас инвестиционщики были. Прибыли какие бешеные приносить начали. Таг посмели, видишь ли, от тех прибылей процент попросить. Выдворил всю команду. Остальные тут же приголубили. А банк года на два отбросило. Вот цена решения. А ты говоришь? А управленец и вовсе никакой. Нам-то руки связал, а самого на все не хватает - не прежний банчок, вот и мечется. Да ты глянь только, на кого он нынче ставит. Керзон протянул новый список высшего менеджмента. - Сказать тебе, сколько вице-президентов развелось? Пятьдесят! Вдумайся.
|