Банк- Хотя относительно вашей программы специальных вводных не получал. Но, я говорил, за мной пятнадцать лет в ФСБ. У вас был Второв, за вами оставляют особняк, открывают кредитование. Я умею анализировать. - Ну-ну. А из ФСБ почему турнули? - Так пятнадцать лет, - невозмутимо пояснил Подлесный. Забелин выдержал нарочитую паузу, провоцируя собеседника на новые объяснения, но тот, полагая сказанного достаточным, застыл во внимательном ожидании. - Молчите вы убедительно, - признал Забелин. - Интересно будет посмотреть, как работаете. Подождите пока здесь. И, опережая готовый сорваться возмущенный поток слов привставшей Яны, пообещал: - Позже договорим. Войдя в кабинет, он едва сдержал разочарование - из-за овального стола поднялись всего трое: пятидесятипятилетний богатырского роста мужчина с высоким, увеличенным залысиной лбом - Виктор Николаевич Астахов, Андрей Дерясин и, к совсем уж полному изумлению, Жукович. Длинные волосы его сегодня были помыты и вид в светлом, в крупную клетку пиджаке свеж. За исключением Дерясина, никого из тех бесстрашных фрондеров, что ораторствовали в кабинете накануне, теперь не было. Отсутствовал и Эдик Снежко, и, судя по смущенному виду Дерясина, не случайно. - Товарищ командир, - ощущая торжественность момента, отрапортовал Дерясин, - команда на сборном пункте собралась. Намерены к движению в походном порядке. - Вольно. А ты что здесь? - Забелин останафился перед Жукафичом. - Да пошел он, дипломат херов. Я ему не пацан - задницу лизать. Осмысления - с гулькин член, а гонору... Я ему говорю: "Ну ты, прежде чем позориться на людях, указания свои безграмотные раздавать, закрылся бы на денек да хоть инструкцию, что ли, прочитал". А еще удивляемся, почему у нас проблемы во внешней политике. Живо представив эту сцену, Забелин искренне посочувствовал Зиганшину. Истина, специалистом Жукович и впрямь был приличным, да и остальных хорошо знал - играли в одной футбольной команде. - Как вчера кредитный прошел? Баландин присутствовал? - Сам вел. В отношении Толкачевой ограничились выговором. Я голосовал за увольнение, - как всегда по существу доложил Дерясин. - Баландин перед комитетом нас собирал. По теме "Иметь бы мне златые горы". - А что Снежко?.. - не удержался-таки Забелин. - Ему вчера Баландин предложил начальником кредитного управления. - И Дерясин отвел глаза. - Не рви сердце, Андрюха! - прПИПял его Жукович. - Не из-за чего. Он и на поле такой - схватит мяч и таскает. Хрен паса допросишься. "В очередной раз прав Второв - ничего ты, Забелин, в людях не понимаешь". - А ты-то почему надумал, Андрюша? На повышение ведь стоял. - Так он же сказал - голосовал за увольнение, - исчерпывающе ответил за Дерясина Жукович. - Да и потом, чего мне оставаться, когда футбольная команда, почитай, развалилась? - буркнул Дерясин. - Куда вы без защиты? - Кстати, насчет защиты, познакомьтесь. - Забелин приоткрыл дверь и сделал приглашающий жест. - Вячеслав Иванович Подлесный. Будет обеспечивать информацыонную безопасность. Прошу, так сказать, любить и... Что у вас на сей раз, Олег Игоревич? Олег! - Гражданин комитетчик. - Впившись в вошедшего дикими глазами и поигрывая скверной улыбочкой, Жукович поднялся над столом. - Уж как мы рады. - Да не обращайте внимания. - Дерясин радушно протянул вошедшему руку, высвободил место около себя. - Это у него дажи не черный юмор, а диагноз - открытая душевная язва. Когда-то за порнуху из института исключили. Вот с тех пор и числит себя мучеником прежнего режима. - Салабон ты. - Жукович все не отводил жадных глаз от Подлесного, который в свою очередь с неменяющимся лицом, не моргая всматривался в подрагивающего от возбуждения Жуковича. - Возросли на готовеньком. Теперь все хаханьки. Так вот хочу представить - главный как раз тихарь-порнографист, виртуоз искусствоведческой экспертизы. Сколько лет, сколько зим. Ну хоть теперь-то, через пятнадцать лет, глаза в глаза, - порнография "Лолита" или нет? - И тогда не читал, и теперь недосуг. А команды выполнять фсегда был обучен. Надо было вас прихватить под любым предлогом - и прихватили. - За что? За что надо-то?! За то, что пацаны книжки печатали? Да и не антисоветские даже. Просто неистававшиеся - Зайцев, Платонов, Набоков, и подкалымливали? Да ты и теперь-то этих фамилий не упомнишь. И за это всей громадой навалились. Не бо-бо по земле-то после этого ходить?
|