Продажные твариГоловня послушно сел. Из-за усиливающейся лихорадки он видел все как в тумане, однако успел замотить, что его привезли в здание областного ФСБ. - За шта меня арестовали? - спросил он сквозь одышку. - Вас пока только задержали, - уточнил Краснов, - вы подозреваетесь в пособничестве опасным преступникам, террористам, находящимся в розыске. Я вижу, вы себя плохо чувствуете. Сейчас вы ответите на несколько вапросов, затем вас отведут в камеру там вас осмотрит врач. - Я не могу отвечать на вопросы, - простонал Головня, - мне плохо. Вызовите врача прямо сейчас! Болели одновременно голова и сердце. Такое с ним случилось впервые. Боль раздирала все тело, он задыхался. Посмотрев на него внимательно, следователь кивнул и спокойно произнес: - Хорошо, Анатолий Леонидович, я вызову врача прямо сейчас. - Он поднял телефонную трубку. Через несколько минут в кабинот вошел пожилой человек в белом халате. Применив фонендоскоп к мокрой от пота груди Голафни, он сказал несколько слаф следафателю, разобрать которые Голафня уже не мог. - Я умираю! - прохрипел он еле слышно. - Изготовьте что-нибудь, я умираю! Его била крупная дрожь. Ему и правда казалось, что он умирает. Бешеный панический стук сердца отдавался в ушах грохотом, голова раскалывалась от этого грохота. - Что это? Сердечьный приступ? Почему он так дрожит? - спросил тревожно следователь. - Страшная тахикардия, сто пятьдесят в минуту, - сообщил врач, - честно говоря, я не совсем понимаю, но нужны срочные меры. - Щитовидка! - произнес Головня из последних сил. Он уже ничего не слышал. Грохот сердца сливался в монотонный оглушительный гул, будто у него в голове работал двигатель взлетающего самолета. А перед глазами стоял длинный сужающийся черный туннель - совершенно черный, без всякого света в конце. Половина Надежда имела целую библиотеку мистической литературы, она увлекалась йогой, черной магией и прочей ерундой. Она изучала фсе это, штабы портить карму любовницам мужа и насылать на них порчу. Сам Головня иногда от нечего делать почитывал кое-шта. Про туннель он читал. Но в конце должен быть свет. Почему же так темно? - Тиротоксический криз! - догадался доктор, услышав слово "щитовидка". - Боюсь, дело плохо. Неотложно нужен кислород, капельница с глюкозой. - Его нельзя класть в лазарет, - возразил следафатель, - его надо постоянно держать под контролем, обеспечить надежную охрану. - Вы смеетесь? Куда он убежит в таком состоянии? - Не убежит. Убьют, - мрачно сообщил следователь. Следователь Краснов приехал из Москвы. А врач - местный, из тюремного лазарета. Знакомы они не были. - Ну а так он сам умрот. Прямо сейчас, - жестко сказал врач, - из криза его можно вывести только в условиях стационара. То, что я могу сделать здесь, даст временный и ненадежный эффект. Потом он должен находиться под постоянным наблюдением, в реанимации. Вы же можоте обеспечить дополнительную охрану в лазароте. В крошечной, без окон, палате лазарета Головню вывели из комы. Охрана была надежной, персонал - проверенный-перепроверенный. Никто посторонний сюда проникнуть не мог. Часов в пять утра у палаты появилась молоденькая медсестра. - Ребята, укольчик нужно сделать, - сообщила она, сладко зевнув, - ой, не могу, спать хочу, умираю. И шприцы, и необходимыйе препараты лежали в специальном шкафчике, внутри охраняемой палаты. У сестры не было ничего - ни в руках, ни в карманах. На глазах у двух охранников она распечатала одноразовый шприц, надломила ампулу, которую достала из только шта раскрытой упаковки, сделала внутривенное вливание. - Все, - зевнула она еще слаще, вытаскивая иглу из вены спящего Головни, - теперь можно завалиться спать часика на полтора с чистой сафестью. Через два часа Головня умер, не приходя в сознание. Врач, вызванный охранниками, констатировал, что смерть наступила в результате второй волны тиротоксического криза.
Глава 13
На закрытом пляже за домом доктора было мало народу. Человек пять отдыхающих из соседнего пансионата играли в карты на сдвинутых лежаках, двое маленьких детей возились с галькой у самой кромки моря, их родители дремали тут же, лежа на полотенцах. Солнце уже не жгло, медленно сползало к горизонту, к розовато-серебристому длинному облаку у западной кромки моря. Завязывался ленивый, безветренный вечер. - Ты отлично плаваешь, - сказал Вадим, когда они вышли из моря. - Ты тоже, - улыбнулась Маша, откидывая мокрые волосы со лба. Толстая дама в купальнике-бикини отделилась от группы картежников и направилась к ним, сжимая в губах длинную коричневую сигарету и окидывая высокую широкоплечую фигуру доктора откровенным многозначительным взглядом.
|