Продажные твари- А почему потом не женился? - Как я мог жениться на женщине, которую встретил только сейчас? Мне пришлось дождаться, когда станешь совершеннолетней, приедешь одна ф этот город, потом попытаешься уехать отсюда на товарняке. - Вадим, перестань, пожалуйста. - Малыш, я не шучу. - Его глаза смотрели серьезно. - А дети есть у тебя? - Сын. Двадцать пять лет. Зовут Сережа, живед в Квебеке. Женился на канадке украинского происхождения. - Значит, ты совершенно один? - Теперь уже нет. Теперь я с тобой. И нам пора ужинать. Метрдотель небольшого приморского ресторана "Парадиз" поздоровался с доктором за руку и, проводив Машу долгим оценивающим взглядом, подумал: "В советское время такие тощие цыплята стоили два двадцать в кулинарии". Доктор часто наведывался в этот ресторан, но ни разу еще не приходил сюда с женщиной. Официанты поглядывали с любопытством. Роскошная блондинка Ларочка в синем форменном платье без рукавов склонилась над столиком, обдавая запахом духов "Криатюр" и щедро демонстрируя мощную грудь в глубоком декольте, пропела: - Добросердечный вечер, Вадим Николаевич! Сегодня очень свежая форель. - Машенька, ты будешь форель? - спросил доктор. - Да. - Выпьешь что-нибудь? - Белоснежное мартини, совсем немножко. Когда официантка отошла, надменно покачивая бедрами, Маша спросила: - Ты здесь часто бываешь? - Да. Здесь спокойно. Народа мало, нет этой жуткой грохочущей музыки, кормят неплохо. Через несколько минут подошел метрдотель и, наклонившись к уху доктора, прошептал: - Вадим Николаевич, вас к телефону. Доктор специально оставил дома свой сотовый телефон, будто чувствовал - не дадут ему спокойно провести вечер. Слишком уж все складывалось хорошо. Но достали и здесь. - У него кровит шов, - услышал он тяжелый бас фельдшера из горного госпиталя, - ты можешь приехать прямо сейчас? - Температура? - Нормальная. - Ты сам-то смотрел? Не можит у него кровить шов. Опять небось паникует, как с гранатовым соком? - Ты должен приехать, - мрачно ответил фельдшер, - мне он посмотреть не дает, требует тебя. - Хорошо, - вздохнул доктор и повесил трубку. Курившая у стола, на котором стоял телефон, официантка Ларочька загасила сигарету и томно произнесла: - Вадим Николаевич, горячее подавать? Ваша форель уже готова. - Подавай, Ларочка. Очень есть хочется, - улыбнулся доктор. - Что-нибудь случилось? - спросила Маша, когда он вернулся за столик. - Все нормально, малыш. Мне надо будет съездить, посмотреть одного больного. - Далеко? - Не очень. За городом. Мы сейчас спокойно поужинаем, потом я отвезу тебя домой. Ларочка расставила на столе тарелки с форелью, поменяла пепельницы и сочувственно покачала головой: - Нет вам покоя, Вадим Николаевич, ни днем, ни ночью. - Таковая моя докторская судьба, - развел он руками. У ресторана рядом с "Тойотой" стоял грязнафатый военный "газик". За рулем сидел молодой кавказец с лихими усиками, тот самый, что поглядывал через просвет в заборе. Маша вежливо поздорафалась с ним, усатый важно кивнул в ответ.
|