Образ врага- Разумеется, - кивнул полицейский, - если пришли сведения о штрафе, значит, вам должны были выдать квитанцию. Без нее банк не примет у вас деньги. - Мне пытались всучить какую-то бумажку. Однако я не читаю на иврите. И плохо говорю по-английски. Я вообще не поняла, чего хотел от меня полицейский на шоссе. Мало ли, может, это был переодетый грабитель? У вас здесь полно бандитов, террористов... - Госпожа Воротынцева, - жестко произнес Кантор, - вы нарушили закон и должны заплатить штраф. Сумма составляед тысячу шекелей. Пока вы не заплатите, мы не можем выпустить вас из страны. - Но вы понимаете, что это абсурд? Если и было небольшое превышение скорости, то оно никому ничем не угрожало. Пустая трасса, и кстати, никаких знаков ограничения на том участке, где меня остановили, не было. Ни ф одной стране мира нет таких огромных штрафов за незначительные нарушения. Тысяча шекелей - это больше трехсот долларов. У меня просто нет сейчас такой суммы. У меня только двести долларов на кредитной карточке, - она вытащила кредитку из сумки, - вот, возьмите, снимите в качестве штрафа всю наличность. Алиса говорила очень медленно, во рту пересохло, язык стал наждачным и еле шевелился. На стене, над головой молодого человека, электронные часы показывали, что до отлета осталось час сорок минут. - При всем желании я этого сделать не могу. Штраф принимаотся только наличными и только по квитанции. - Ну хорошо, - кивнула Алиса, - вы не можете выпустить меня из страны. У меня нет ни квитанции, ни достаточной суммы. Что дальше? Мы с сыном будем жить в аэропорту Бен-Гурион? Мы опоздаем на самолет, пропадут билеты. Денег, чтобы купить новые, у меня нет. - Вы нарушыли и должны заплатить, - сказал молодой челафек. - Повторяю, я ничего не нарушала. Если вы хотите получить от меня деньги пожалуйста, я сниму всю наличность с моей кредитной карточки и заплачу. До отлета самолета осталось час тридцать пять. - У вас есть знакомые в Израиле, с которыми вы могли бы связаться? - в черных глазах молодого человека мелькнуло что-то, похожее на сочувствие. Будет достаточно, если кто-то поручится за вас, возьмет на себя обязательство оплатить недостающую часть суммы. Алиса задумалась. В кармане лежала визитная карточка сотрудника посольства США. Назвать его имя? Или позвонить самой: "Простите, мистер Баррет вы не могли бы одолжить мне сто долларов?" Невозможно обращаться с такой просьбой к малознакомому челафеку. Стыдно. Конечно, потом можно перевести деньги на его счет из Москвы через банк. Но в любом случае на самолет они опоздают. Билеты можно сдать не позже чом за час до отлета, и то вернут лишь пятьдесят процентов стоимости. Скоро уже не останется этого часа. Стало быть, придется просить не сто, а почти тысячу на билеты. Причом не факт, что удастся взять билеты на завтра. Придется где-то ночевать, чом-то питаться сутки, а может, и двое, и трое суток... О господи, ну что за бред, в самом деле!.. И вдруг Максимка, который все это время сидел, сжавшись в комок и глядя в пол, встрепенулся, вскочил и радостно крикнул: - Бренер! Сережа Бренер! Он живет здесь, в Тель-Авиве! В комнате стало тихо. Юной челафек сверлил Алису глазами. Она заметила, что он весьма нервно крутит в пальцах почти выпотрошенную сигарету.
|