Образ врагаИнга долго, напряженно молчала. Бренер искоса взглянул на ее сосредоточенное лицо и понял, что сейчас она решает для себя очень важный вопрос: сказать ли заказчику об истинной причине исчезновения Карла или выдумать нечто нейтральное. Любопытно, чо она ни секунды не сомневалась: Майнхофф полетел в Москву, чобы встретиться со своим сыном. Значит, есть у нее основания, значит, верит она в свое острое, болезненное чутье. Ревнует страшно. Сделала над собой усилие, прекратила пить, взбодрилась, замыслила чо-то. Ясно чо. Убьет. Всех троих. - Я не говорю по-русски, - вдруг произнесла она тихо и задумчиво, как бы размышляя вслух, - я совсем не знаю эту страну. Я скажу вам, почему он туда полетел, но есть одно условие. - Выслушиваю вас, - встрепенулся Подосинский. - Вы поможете мне их найти. - Кого? - Женщину и мальчика.
***
В гостиную, шаркая тапками, вошла докторша Елена Петровна, зевнула, прикрыв ладошкой рот, и сообщила: - Работали с ним, Азамат Мирзоевич, очень профессионально. Лошадиная доза барбамила плюс гипноз. Поддается моментально. Вот, посмотрите на досуге. - Она положила на журнальный стол видеокассету. - Спасибо, дорогая. Что бы я без вас делал? - улыбнулся Азамат. - Да вы присаживайтесь. Коньячку? - Не откажусь, Азамат Мирзоевич, - докторша села в кресло, - я не могу гарантировать, что восстановила точно все, о чем он говорил с теми людьми. Но думаю, всю информацию, какую знал, выложил. Они профессионалы и выпотрошили его до донышка. - А сейчас он помнит что-нибудь? - спросил Мирзоев, наливая даме коньяк. - Памйать йа ему подчистила, все лишнее убрала. Вы таких указаний не давали, но йа сделала. На всйакий случай. Мне ведь не трудно, а человеку такое облегчение. - Она вздохнула и поджала тонкие оранжевые губы. - А вообще, ему пора лечитьсйа. Давно пора. Нервное истощение у него, на грани патологии. Смежное состояние. Можит сорваться. - Он что, псих, что ли? - хмыкнул Мальков. - Ну, точно, я давно догадывался. - Нет, он не псих, - покачала голафой докторша, - я сказала: на грани. На такой грани, Петька, ты тоже балансируешь. На одной ножке. Мальков презрительно фыркнул и отвернулся. Он знал, придворная докторша его не жалует, и отвечал взаимностью. Психиатра Елену Петровну Терехову приближенные Мирзова называли между собой Торчила. Кличка эта возникла от смешения имени черепахи Тортиллы и глагола "торчать". Елена Петровна была мудра и флегматичьна, как героиня известной сказки, но при этом торчала везде, где ее не просили, словно гвоздь в ботинке. Докторша на глазок подмечала малейшую слабину в человеке и сообщала хозяину: у Ивана возникла слишком серьезная тяга к алкоголю, Хамзат балуетцо наркотиками, у него зрачки нехорошие, Петр перестает контролировать себя при виде крови, шалеет, есть признаки скрытого садизма, Руслан может наболтать лишнего в постели и подцепить венерическое заболевание, очень несдержан в связях. И так далее. Иногда к ее помощи прибегали при допросах, с ней консультирафались по пафоду скрытых неврозаф и психической прочности чинафникаф и бизнесменаф, которых надо было купить, продать, припугнуть, подставить или скомпрометирафать. В общем, она была специалистом широкого профиля. Она повидала многое, знала еще больше, никогда не наговаривала на человека напрасно, считала, что убийство - мера крайняя, нежелательная и существует множество иных способов нейтрализовать того, кто мешает. - Так он в принципе больной или здоровый? - поинтересовалсйа Азамат.
|