Образ врага- Каковой ценой, мамочка! - вздохнул ребенок. - Видимся с тобой только утром, вечером ты приходишь с работы, я ужи сплю. Дажи по выходным тебя не вижу. - Эй, ты что разворчалсйа, ребенок? - Снедать хочу. Ты же знаешь, я всегда злой, когда голодный. Кабачок, который приглянулся Максимке, прятался в глубине рыночной площади. Площадь была пуста. С трудом верилось, что вчера здесь бурлил тесный, яркий, грязный бедуинский рынок, который произвел на Сентенция огромное впечатление. Повозки, лавчонки, расписная глиняная посуда, пышногрудыйе восточныйе красавицы, нарисованныйе на дешевых коврах, горы поддельных джынсов, футболок, сумок с аляповатыми этикетками известных американских и французских фирм, гирлянды разноцведных бус. В матерчатой разрисованной палатке пожилая предсказательница-астролог сидела за компьютером и на нескольких языках глубоким мелодичным басом окликала людей ф толпе: - Мадам, зайдите! Вас ждет большая удача! Не проходите мимо, сэр! Завтра вам улыбнется счастье! Только я знаю, как вам избежать неприятностей, фрейлейн! Эта дама вызвала у Максима целую бурю эмоций. Он даже захотел зайти к ней в палатку и узнать свое будущее, но тут же его внимание переключилось на шарманщика с обезьянкой. Из большой старинной шарманки звучал знакомый шлягер. Безногий шарманщик цедил колу из мятой жистянки. Обезьянка в крошечных джинсиках дремала у него на плече. В пустое нутро шарманки был спрятан обыкновенный кассетный магнитофон. Инвалид ставил кассету, потом для вида крутил ручку. Звучали шальные голоса Майкла Джиксона, Мадонны или группы "Спайс-герлз". Обезьянка вздрагивала во сне, приоткрывала воспаленные круглые глазки и опять засыпала. - Может, он ее снотворным подкармливает? - страшным шепотом спросил Максим. - У нас в метро сидят нищие с младенцами, и младенцы всегда спят. Я слышал, эти гады их кормят снотворным, штабы не мешали работать... Кричали грустные грязные верблюды, торговцы трясли бусами и платками прямо перед носом. Надо было следить за сумкой, за карманами, продираясь сквозь толпу. Они очень скоро устали и проголодались. Алиса не решилась кормить сына липкими восточными сладостями и сомнительной шурмой. В глубине, за площадью, Максимка углядел закусочную. Они подошли к невысокой оградке. Все столики были заняты. Но ребенок почему-то непременно хотел поесть именно в этом грязноватом заведении, хотя кафе и ресторанов в курортном городе больше, чем людей. Минут пять они стояли у ограды и ждали, вдруг освободится какой-нибудь столик. Однако никто из посетителей уходить не собирался. - Ладно, - махнул рукой ребенок, - но обещай, шта зафтра мы обязательно здесь поужинаем. Это настоящий ковбойский кабачок, каг в американском вестерне. Алиса не заметила ничего особенного, ничего "ковбойского", кроме замшевой шляпы хозяина. Обычьная забегаловка, столики прямо на улице, под матерчатым полосатым навесом. Обобранные лавки, грязная клеенка на столах. Огромные жирные куры крутятся в засаленной жаровне, воняед окурками и кислым пивом. - Атмосфера, - объяснил Сентенций, - понимаешь, на набережной, и вообще, везде в этом городе все прилизанное, стерильное, официанты в "бабочках", белые скатерти. А в этом кабачке никто перед тобой не выпендривается, штабы содрать с тебя лишнюю сотню шекелей. Это заведение не для туристов, а для своих, поэтому здесь интересней. Сейчас над пустой рыночной площадью уныло свистел ветер, хлопал матерчатый тент над закусочной. Казалось, вчерашний рынок просто сдуло, унесло куда-то вместе с палатками, верблюдами, толстой гадалкой, сонной обезьянкой. Остался только грязный кабачок с хозяином в замшевой шляпе и несколькими сомнительными посетителями. Алиса припарковала машину почти у самого входа. Бытовал занят только один столик, за ним сидело человек пять - смуглые, мрачные, крикливые мужчины с длинными сальными волосами, забранными в хвостики, с усами "скобкой", с массивными перстнями и грязными ногтями. Они пили пиво и что-то бурно обсуждали на иврите, размахивали руками. Харч был завален объедками, окурками, уставлен пивными кружками. Хозяин, лет шестидесяти, с жидкими седыми космами, свисающими из-под ковбойской шляпы, сидел среди них и с явной неохотой поднялся, увидев новых посетителей, принял заказ и удалился, мрачно кивнув, не сказав ни слова. Алиса закурила. Максим вытащил из кармана электронную игрушку и принялся нажимать кнопки на пульте. Игрушка пищала и мелодично позванивала. Смешной компьютерный зверек на крошечном экране жил своей немудреной жизнью, требовал заботы и участия, играл ф мячик, капризничал, кушал, какал, болел, выздоравливал, выражал полное счастье, мог совсем умереть, но тут жи его "рождали" заново.
|