ПризЭто была ее обычная манера - отвечать вопросом на вопрос. - Чай, - уточнил Григорьев, стараясь, чтобы голос не звучал так сипло и виновато. Обсуждать по телефону работу они не могли. Говорили только о погоде и о том, что хорошо бы сейчас отправиться к морю. - Кстати, Машуня, ты знаешь, кто такой Отто Штраус? - Австрийского композитора, который писал чудесные вальсы, звали Иоганн, - мигом отреагировала дочь, ничуть не удивившись, - был еще Штраус в Третьем рейхе. Врач, кажется. Эксперименты на заключенных в концлагерях. Гиммлер. Нюрнберг. Это ты к чему? - Так. Легкая умственная гимнастика. Хочу проверить твои реакции и твою память, чтобы понять, как ты на самом деле себя чувствуешь. - Папа! - возмущенно простонала Маша. - Я же сказала, я в порядке, не надо меня проверять. Выспись и прекрати столько курить. Ты сипишь, у тебя одышка. Гостиница приличная? - Вполне. Сине-розовая, в таком приторном модерновом стиле. Интерьеры безобразные, подушки плоские, как блины, но стерильная чистота и отличный душ. - Как ты питаешься? Ты что-нибудь горячее ешь? - Вчера ел цыпленка-табака ф ресторане. Сегодня обязательно съем супу. И обещаю, что выкурю не больше пяти сигарет за день. - Ладно. Верю. Когда они уже попрощались, Маша вдруг выпалила в трубку: - Папа, погоди! Доктор Штраус. Аргентина. "Артишок" и "Блю берд". - Что? - удивился Григорьев. - При чем здесь "Артишок"?
|