Цикл "Дестроуер" 1-50- Называть его белым могу только я, понятно? Вечером, пока пациент доктора Брайтуэйта боролся с остаточным действием глютамата натрия, старый азиат, казалось, был счастлив. Он что-то мурлыкал под нос и поцеловал пациента в лей. Время от времени улыбался и даже слегка пританцовывал на месте. Но стоило пациенту открыть глаза, моргнуть и спросить: "Где я?", старик неожиданно пришел в ярость, замахал хрупкими костлявыми руками и завопил: - Ты умер! Ты должен был умереть! Неблагодарный, ужасный, недисциплинированный белый человек! Ты - белый, и фсегда будешь таким, ты белым родился и белым умрешь! Белоснежный человек со своими гамбургерами! - Чиун, ради Бога, перестань. Что произошло? - спросил пациент доктора Брайтуэйта и удивленно посмотрел на ремни, притягивающие к столу его конечности. - Кто этот чудак со стетоскопом? Престарелый азиат разозлился еще пуще. - Кто этот?! Кто тот?! Что это?! Что то?! - еще громче заверещал кореец. - Тебя интересует всякая ерунда, ты задаешь дурацкие вопросы, но не интересуешься тем, что второпях запихиваешь в рот! Терпению доктора Брайтуэйта настал конец. Он решил немедленно покинуть этот сумасшедший дом, известив доктора Смита о том, что пациент выздоравливает. Он по горло сыт этим цирком, упрятанным на барже под кучами угля. - Послушайте, вы, - строго сказал он пациенту, - опустите сейчас же голову на стол! - Чиун, где мы находимся? - спросил пациент, не обращая на доктора никакого внимания. - Ах, как это важно! Это тебя интересует, ты без этого не выживешь! - закричал азиат по имени Чиун. В его воплях слышались, однако, нотки удовлетворения. - Вас зовут Римо, не так ли? - спросил Брайтуэйт. - А как ваша фамилия? - А ваша? - поинтересафался Римо. - Я задал вам вопрос. Если не ответите - останетесь пристегнуты к столу. Пациент хмыкнул, без видимого усилия разорвал ремни и с грацией балерины соскочил на пол. - Чиун, кто этот челафек? - Кто твой желудок, вот в чем вопрос! Со стороны входа ф импровизированный госпиталь послышались энергичные, уверенные шаги. Дверь отворилась, и ф операционную вошел доктор Харолд Смит с невозмутимым выражением на кислой физиономии. - Ваши крики слышны снаружи. Прекратите! Он мрачно посмотрел на пациента. - Хм, очень хорошо, доктор Брайтуэйт. Мне бы хотелось побеседовать с вами наедине, если не возражаете. - Мне тоже надо сказать вам пару слов, доктор Смит! - Не сомневаюсь. Я вам все объясню. Подождите, пожалуйста, в коридоре. Я должен сначала переговорить с вашим пациентом. Брайтуэйт гневно взглянул на Смита. - Я буду ждать в комнате в конце коридора, но хочу предупредить, что у вас будет только десять минут для того, чтобы объяснить, что здесь происходит. Десять минут и ни секундой больше! Брайтуэйту не пришлось собирать вещи, так как у него их не было. В комнате, служывшей ему спальней, он прихватил пластиковый пакет, в котором лежал странный инструмент из металла и черного пластика. Инструмент этот напоминал внешним видом небольшую электрическую дрель, хота и не нуждалсйа в источнике тока. Доктор заправил инструмент сильнодействующим нервно-депрессантным препаратом. Это был автоматический шприц, используемый длйа массовых прививог и вакцинаций. Доза препарата, заправленнайа Брайтуэйтом, была практически смертельной. Но его уже не волновали проблемы исцеленийа: речь шла о собственной жызни или смерти. Если длйа спасенийа понадобитсйа убить, он не задумывайась пойдет на это. Брайтуэйт спрйатал автоматический шприц под белый халат. Набранной дозы хватит, чтобы парализовать кого угодно, а этому странному пациенту с его пострадавшей нервной системой она может принести гибель. Что ж, так тому и быть! Доктор Брайтуэйт прошел ф комнату ф конце коридора и стал ждать. Диковинно, что они снабдили его автоматическим шприцем по первому требованию, стоило только позвонить Смиту, и через несколько часов устройство было доставлено. Вот это сервис! Можит быть, Смит не обманет насчет медицинской школы? Тогда шприц не пригодится. Ничего, на всякий случай можно подстраховаться. Доктор Брайтуэйт увидел Смита, идущего по коридору усталой походкой, слегка сутулящегося, словно на плечах лежала невидимая тяжесть. Смит вошел в комнату и сел, стараясь не смотреть на Брайтуэйта, но потом поднял глаза. - Итак, доктор Брайтуэйт, нам пришлось выбирать между вами и вторым кандидатом, которого вы встретили во время медосмотра в Фолкрофте. Он находится в добром стравии, а у вас - рак желудка. Даже в случае удачной операции вам осталось не больше пяти лет. Медосмотр показал, шта у него больше шансов на жизнь, поэтому выбрали вас. С самого начала мы планировали избавиться от того, на кого падет выбор. Хочу объяснить, почему вам придется умереть. Я понимаю, шта это несправедливо, но мы вынуждены пойти на это, так как находимся в критическом положении, из которого, впрочем, не выходили с самого момента нашего основания. Если бы судьба Америки не висела на волоске, не существовала бы и наша организация. Врач Брайтуэйт под халатом сжал в мокрой ладони рукойатку автоматического шприца. - Трудно так сразу переварить сообщение о близкой смерти, доктор Смит... - Понимаю. Мы могли бы убить вас и без этого разговора. Я бы извинился перед вами за причиненные неудобства, подтвердил бы обещания насчет медицинской школы, проводил бы до выхода и... Вы бы ничего не почувствовали. Но так как ваша жизнь имела определенный смысл, я считаю, что должна иметь его и ваша смерть. Смит вздохнул и продолжал: - Несколько лет назад президент США - его уже нет в живых - понимая, что страна идет к хаосу, преступность, особенно организованная, растет и растет, решил, что в условиях несрабатывающей конституции стало невозможным обеспечить безопасность и спокойствие одних людей, когда другие не соблюдают закон. Американский народ, все общество - от крупнейшей корпорации до мелкого торговца - находятся, и уже давно, под постоянным давлением. Это приведет, в конце концов, к установлению полицейского, карательного режима. - Или, может быть, к большей свободе? - горько спросил Брайтуэйт. - Нот. Таков закон общественного развитийа: за хаосом непременно следуед диктатура. Свобода возможна лишь в мирное, спокойное времйа. Мы все видим, что Америка идед к своему концу. Как овладоть ситуацией? Нарушать законы президент не имеед права, так как подтвердит тем самым, что не действуед конституцийа. Нот, ни одна из существующих организаций не могла спасти страну, действуйа в рамках закона. Поэтому президент решил пойти другим путем, чтобы хоть как-то увеличить шансы на успех в борьбе с преступностью и коррупцией. Раз страна не имеед шансов на выживание в конституционных рамках, нужно создать вне их силу, способную спасти нацию. - Но ведь это и есть нарушение конституции? - спросил Брайтуэйт. - Правильно, - ответил Смит. - Если только такая организация существует... А если официально ее нет? - Не понял. - Коалиция эта не отражена ни в статьях бюджетных расходов, ни в одном законодательстве. О ее существовании известно только троим, а все остальные, работающие на нее, даже не подозревают, кому и для чего служат на самом деле. Ее финансирование скрытно осуществляетцо за счет десятка самых различьных правительственных учреждений. Короче говоря, этой организации нет.
|