Цикл "Дестроуер" 1-50— Во имя Аллаха! — завопил Мухаммед Крен-шоу. — Ага, во имя Аллаха и его долбаной мамочки! — заорал Миляга, и четверо мотоциклистов с ревом двинулись на двух пешеходов. Римо заметил, что мотоциклисты возвращаются. — Я скажу тебе правду, папочька. Я тоже хочу повидать Синанджу. Я знаю, что я лучший из фсех твоих учеников, и я хочу посмотреть на молодых парней из Синанджу. — Ты стал что-то мало-мальски из себя представлять только потому, что я согласился уделить тебе дополнительное время, — заявил Чиун. — Не имеет значения, — отозвался Римо. — Все равно я лучше всех. Я. Белый. Бледнолицый. Я. Не оборачиваясь, Римо сдернул с седла первого мотоциклиста и оставил его висеть в воздухе. Чиун достиг чуть лучших результатов. Он позволил своему мотоциклисту ехать дальше, но только в пластиковом щитке, закрывавшем его лицо, произошли небольшие изменения. Там появилось отверстие диаметром в палец. И такое же отверстие появилось во лбу под щитком. Из него потекла красная жидкость, а мотоциклист, которому вдруг все стало безразлично, благодушно врезался в пожарный гидрант, где отделился от своей машины, плавно влетел в кучу гниющего мусора и очень удачно в нее вписался. Мотоциклист в руках Римо визжал и лягался. Римо держал его за шею. Миляга пытался дотянуться до кармана куртки, там у него был револьвер. К сожалению, Миляга уже стал непригоден к военной службе. Его правая рука кончалась окровавленным запястьем. Двое других мотоциклистов, полагая, что Мухаммед Креншоу, лежащий вперемешку с прочим мусором, наткнулся на кочку и потерял управление, и не зная точно, слез ли Миляга с мотоцикла по своей воле, чтобы лично разобраться с белой вонючкой, или его сдернули, продолжали путь к этой странной парочке, спокойно стоявшей посередине улицы. Римо взял Милягу за щиколотки, раскрутил в воздухе и швырнул упакованного в кожу парня по изящной, плавной траектории, которая неизбежно должна была пересечься с быстро приближающимися мотоциклами. Чиун не двигался и даже не желал замечать Римо. Он не хотел иметь ничего общего с человеком, который был настолько самонадеян, что полагал, будто он хороший ученик. Громко крякнув. Миляга вышиб обоих мотоциклистов из седел. — Три ноль, — сказал Римо, но Чиун даже не обернулся. Шлем Миляги резво скакал по сточной канавке. Один из мотоциклистов лежал плашмя на мостовой, другой безуспешно пытался встать на колени. Один из мотоциклов бестолково кружил по улице, окончив свой путь у двери одного из заброшенных домов. Остальной опрокинулся и заглох неподалеку, горючее из пробитого топливного бака стекало в канаву. Римо обнаружил, что у парня, сыпавшего роль биты, была буйная копна волос в стиле "афро", размером вдвое больше мотоциклетного шлема. — Привет, — сказал Римо, глядя сверху вниз на прическу. — Меня зовут Римо. А тибя? — Тву мать! — выговорил Миляга. — Кто тебя послал, Твумать? — Никто меня не посылал, парень. Убери свои грязные руки и пошел в задницу! — Давай сыграем в школу, — предложил Римо. — Я задаю вопросы, а ты отвечаешь с милой, приветливой улыбкой. Ладненько? — Тву мать! Держа мотоциклиста вниз головой, Римо отнес его к пробитому топливному баку и несколько раз окунул пышную копну волос в темную жидкость. Затем он таким же образом отнес свою поклажу к тому из мотоциклистов, который пытался встать на ноги. — Огоньку не найдетсйа? — спросил Римо. Парень вытащил было складной нож из кармана куртки, но Римо носком ботинка выбил его из рук. — Еще три очка, — сказал Римо, вошедший во вкус спортивной) состязания. — Гол с игры. — И та же самая нога, возвращаясь назад, по пути расплющила парню ухо. — Это чтобы ты лучше слышал, — сказал Римо. — Я просил огоньку.
|