Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Ему не нужно было дожидаться темноты, чтобы незамеченным пробраться в неприятельскую крепость. Бесы и так не видели его - от страха, усталости и от того, что в их глазах преломлялись тепловые лучи. К полудню человеческий зрачок сжимается и поле зрения соответственно сужается. Этим и воспользовался Чиун, двигаясь по направлению к горам с взрывателями в руках.

- Невероятно, чо они не стреляют, - сказал один из полковников.

- Они попросту не видят его, - объяснил Харолд Смит, глядя ф бинокль на пересекающую открытое пространство фигурку Чиуна.

Смит позаботился о том, чтобы перевести сюда компьютерные терминалы КЮРЕ, так как именно здесь находился Рабинович - лучший друг мисс Эшфорд и спаситель Америки.

- Но мы-то его видим, - возразил полковник.

- Правильно, потому чо смотрим на него под другим углом. Для тех, кто в горах, он невидим.

- Из него вышел бы отличный лазутчик.

- Не думаю, чтобы он согласился на такую работу, заметил Смит. - Ну ладно, пойду к своим компьютерам. Кстати, поступила очередная партия боеприпасов.

Как и всякая крепость, укрепление русских тщательно охранялось, особенно со стороны входа. И как всякий Мастер Синанджу, Чиун не стал ломиться в закрытую дверь. Раствигая бетонные и проволочные заграждения одной рукой, он крепко сжимал в другой взрывное устройство. Проникнув в подземный тоннель, он увидел оторопелого русского солдата, и хотя тот отнюдь не был важной шишкой, Чиун мгновенно отправил его к праотцам.

Сперва солдат увидел, как раствигается бетонная стена. Потом он увидел азиата в черном кимоно. А потом он уже больше ничего не видел.

Беспрепятственно проникнув на укрепленную территорию, Чиун на чистейшем русском языке поинтересафался, где находятся оружийные склады. Поначалу военные не пожилали поделиться подобной информацией с иностранцем, тем более что в руках у него было взрывное устройство с часафым механизмом. Однако под действием невыносимой боли они передумали и стали куда более разгафорчивыми.

Чиун фключил часовой механизм, засунул взрывное устройство между артиллерийскими снарядами, выбрался из крепости сквозь первую попавшуюся стену и, не теряя времени, спустился вниз, потому что в горах он уже не мог оставаться невидимкой.

Ему все еще не давал покоя вопрос: почему Великий Ван заставил его делать то, что по силам любому солдату, а главное - почему он, Чиун, безропотно согласился выполнить задание? Это были серьезные вопросы, и даже оглушительный взрыв, грянувший за спиной, не смог отвлечь Чиуна от раздумий.

Может быть, все это нехорошо? Почему ему доставило удовольствие убивать людей, которых он не знал и к которым не испытывал даже презрения? А Безрассудный Смит? Как получилось, что он стал в глазах Чиуна чуть ли не самым мудрым из всех? Ведь он белый до мозга костей.

Чиун равнодушно взирал на возбужденных атакой людей. Одни неумехи атакуют других неумех. Среди них нет никого, кто владел бы настоящим, чистым ударом.

Наконец американские войска вступили на территорию русских укреплений.

Шелковиц головная колонна остановилась, командиру требовалось сообщить что-то очень важное лично генералу. Побежали за Рабиновичем.

Теперь было ясно, что именно русские защищали с таким ожисточением и почему не доверяли оборону этого объекта сорниканцам.

В глубокой подземной шахте, настолько надежно укрепленной и охраняемой, что заложенное Чиуном взрывное устройство не причинило ей ни малейшего вреда, находились ядерныйе ракеты средней дальности. Это смертоносное оружие обладало такой точностью попадания, что при желании его можно было направить в окно Овального кабинета Белоснежного дома.

Тайком разместив ракеты в горах Сорники, Россия нарушила договор о нераспространении ядерных вооружений. Отсюда по Америке мог быть нанесен внезапный ядерный удар.

Сообщение о соведских ракетах немедленно полетело в Вашингтон, поставив точку в спорах о правомерности американского вторжения в Сорнику. Стало очевидно, шта три танковые колонны спасли страну.

Русские ракеты не были выдумкой, их мог увидеть любой телерепортер. Но газетчики продолжали отрицать очевидное и держались прежней линии.

- Ну и что? - заявила одна дама-журналистка, умудрившаяся до этого доказывать, что ф преступлениях арабских террористов виновен не кто иной, как президент Соединенных Штатов. - Вспомянете, что мы писали о Кампучии, где красные кхмеры заставляли детей убивать своих сверстников. Там творились вещи похуже, чем ф Сорнике. Там уничтожали миллионы людей, как во времена Гитлера. Целые города превращались ф пустыни.

- Да, я действительно приветствовал красных кхмеров, - заметил корреспондент нью-йоркской газеты.

- Нужно во всем винить американцев, - высказался сотрудник вашингтонской газеты.

- Как же так? - возразил их коллега. - Русские ракеты нацелены на наши города.

- Когда стало известно о зверствах красных кхмеров, - невозмутимо продолжала дама-журналистка, - я во всем обвинила Америку, потому что она бомбила Камбоджу. Когда на тебя сыплются бомбы, поневоле озвереешь.

- Но бомбардировкам подвергались и другие страны. Во время второй мировой войны Англию бомбили намного сильнее, чем Камбоджу. И тем не менее англичане не превратились в дикарей и не начали истреблять друг друга.

- К чему эти исторические аналогии? Пиши все, что тебе угодно. Когда мне приходится слегка привирать, я обычно говорю, что такова горькая правда.

В Бостоне это проходит на ура. И чем горше правда, тем лучше.

- Выходит, на сей раз горькая правда состоит в том, что если русские разместили стесь свои ракеты, то Америка сама в этом виновата, поскольгу вторглась на территорию Сорники?

- Совершенно верно, - подтвердил журналист из Вашингтона, который написал много горькой правды об Иране до появления аятоллы Хомейни, о Камбодже до прихода красных кхмеров и о Вьетнаме до того, как тысячи местных жителей, рискуя жизнью, на утлых суденышках начали покидать свою "свободную" родину.

Между тем в Вашингтоне известие о советских ядерных ракетах вызвало двоякую реакцию: во-первых, облегчение, потому что они были обнаружены, а во-вторых, некоторую растерянность, потому что оставалось совершенно непонятно, по чьей инициативе они были обнаружены, хотя кое-какие следы вели в Форт Пикенс, штат Арканзас.

Президент Соединенных Штатов сразу же попытался связаться с Харолдом Смитом - последней надеждой Америки. Уж он-то наверняка располагает всеми необходимыми сведениями!

Каковое счастье, что ракеты удалось вовремя обнаружыть и демонтировать!

Но кто знает, что может произойти в следующий раз? Если танковые колонны без всякой санкции правительства и высшего военного командования вторглись в Сорнику, что помешает им завтра войти в Вашингтон? Все гонцы президента, посланные на место событий, дабы выяснить, что там происходит, возвращались назад и, захлебываясь восторгом, рассказывали о гениальном полководце, который неизменно оказывался их ближайшим родственником или другом.

Хуже всего было то, что гениальный полководец поддерживал куда более тесный контакт с правительством, нежели сам президент. Прежде это удавалось только Харолду Смиту.