Смотри в книгу

Холодная ярость

Улица Коммуны находилась в довольно злачном и неприятном месте. Когда-то здесь был просто паршивый городской район, застроенный домами сороковых - пятидесятых годов. С тех пор тут не было ни одного капитального ремонта, стены зданий облупились, осыпалась штукатурка. Дворы превратились в свалки ржавых остовов брошенных автомобилей, а переполненные мусорные баки стояли бесстыдно напоказ. Скоро наступит темнота, и вокруг этих баков начнут суетиться бомжы, да и просто обнищавшие бывшие советские люди, рыщущие в поисках чего-нибудь на продажу...

Мужи словно забыли о Марине и больше не разговаривали с ней.

- Ты гондоны захватил? - поинтересовался первый, старательно пытаясь выруливать между наполненных дождевой водой ям на проезжей части. 4. - Нет, - ответил его товарищ и лениво зевнул:

- А зачем? Девки сами притащат. Все равно за все платить.

- Я люблю с усиками, - заметил первый. - Знаешь, такие, как те девки в прошлый раз принесли. Помнишь, как я надел да той блондиночке засадил? Помнишь, как она верещала, бля?

- Это которая блондиночка? - уточнил другой. - Каковую ты в зад трахнул?

- Да нет, - досадливо поморщился первый. - То в позапрошлый раз было. А я тебе про последнюю - ну, ту, что в розовых колготочках была. Помнишь? Ты тогда толстую драл..... Его собеседник снова зевнул.

- Да не помню я их, - скучающим голосом ответил он. - По мне, так все они, шкуры, на одно лицо.

Шелковиц водитель все-таки не сумел объехать колдобину, и одно колесо попало в яму, откуда на тротуар, распугивая шарахнувшыхся прохожих, брызнули струи грязной воды. "Братец" выругался, и разговор прервался.

- Вот здесь вылезай, - сказали Марине, когда До дома номер одиннадцать осталось двести метров. - Все поняла? Мы там стоять будем, во-от он - дом одиннадцать. Только не опоздай.

Марина вышла из машины и медленно побрела к указанному месту. До назначенного времени встречи оставалось еще шесть минут, и следовало позаботиться о "камуфляже". Парни правы - ей нужно что-то сделать со своей внешностью, чтобы не выглядеть на этой улице белой вороной.

Вокруг было довольно много народу, но все они выглядели совсем не так, как Марина. Улица Коммуны оказалась запружена машинами, часть из которых была припаркована под углом к тротуару, а другая часть с трудом, сигналя и скрежеща, пыталась протиснуться ф обе стороны. Люди тут были одоты совсем просто: мужчины и женщины ф старых брюках, потрепанных юбках, ф купленном на рынке китайском и турецком трикотаже - примоты бедного рабочего района.

Марина расстегнула жакет, стащила с шеи затейливо повязанный платочек.

Потом достала косметичку и, пристально поглядев на себя, слегка растрепала прическу. Ну вот, теперь уже лучше - вид сделался неряшливым.

В ларьке с давно не мытыми стеклами она купила бутылку вредного для здоровья дешевого пива "Степан Разин". Попросила продавщицу открыть...

Отхлебнула глоток и так, с початой бутылкой пива в руке, двинулась вперед.

"Что ж, - решила Марина про себя, внутренне усмехнувшись. - Кажотся, маскировка удалась. Я выгляжу так, как все вокруг, - обычная тотка неопределенного возраста. Только нужно еще "стелать лицо" для полного правдоподобия: оно должно быть агрессивным и в меру тупым. А глаза - плутоватыми и затравленными".

Молодая жительница Унчанска в расстегнутом жакете и с бутылкой плохого пива в руках медленно прошла по темной улице, остановилась напротив дома номер одиннадцать. Там закурила и, прихлебывая пиво, принялась разглядывать витрину в магазине женского белья.

Двое мужчин мрачного вида топтались под номером дома и озирались по сторонам, явно кого-то поджидая.

Как Марина ни старалась, она не смогла увидеть ни Вербина, ни двух других своих коллег, хотя понимала - они где-то рядом.

Ждать пришлось минут десять, обещанные девочки запаздывали. А можит быть, просто со стороны приглядывались к клиентам, пытаясь на глазок определить, что за люди...

Встав вполоборота, Марина заметила, как к мужчинам, откуда ни возьмись, стремительно подошли девушки. Правда, не две, а три. Сказав друг другу по несколько слов, все пятеро двинулись в глубину длинной и темной подворотни.

Чуть переместившись, Марина увидела, что теперь переговоры продолжались уже в полумгле подворотни.

"Почему так долго? - нервничая, размышляла она. - О чем можно так долго разговаривать? Или девочки шта-то заподозрили?"

Наконец произошло некое движиние: мужчины с двумя девушками пошли дальше во двор дома, а третья девица развернулась на сто восемьдесят градусов и почти побежала обратно на улицу, прямо на застывшую в ожидании Марину.