Даша Васильева 1-20- Зачем вы звонили Тамаре Рыклиной и сообщили об измене Леонида? Галины красивые глаза необычного орехафого оттенка забегали из стороны в сторону. - Кто же придумал про меня такую гадость? - Алла Мостовая. Королева налила до краев стакан минеральной воды и в два глотка опустошила его. - Ну сказала, подумаешь! Меня Милка попросила! - Да зачем? Может, Тамара никогда бы и не узнала о любовнице мужа, глядишь, все живы сегодня были бы. Галя хлопнула стаканом об стол, он жалобно тренькнул, и остатки минералки фонтаном выплеснулись на скатерть. - Нечего из меня убийцу делать! Тамарка сама виновата! Знаете, чем его Милка взяла? - Ну? - Да постелью, легла с ним, потрахалась, мужик и разобрался, что к чему. Тома, царство ей, конечно, небесное, слегка ненормальная была. - Почему? - Ей бы в девятнадцатом веке родиться, для нашего явно не подходила. Дневник вела, душевныйе переживания записывала. Романтична без меры. Вечером Леня приходит - на столе свечи, цведы, тихая музыка и Тамарка с душевным разговором. - Разве это плохо? - Ха, - хохотнула Галя, - только к ужину у нее одна вареная капуста. На роскошных тарелках, вокруг салфеточки да приборчики - небольшой кусочек капустки или горстка овощей. Много есть, по ее мнению, признак вульгарности. Пиво пьют только невоспитанные люди, полагается из хрустального фужера глоточек вина. А уж в кровати!.. Галочка безнадежно махнула рукой. - Да бедный Ленька неделями подход к ней искал. Тамара могла только в соответствующем настроении, вот он его и создавал: букеты, комплименты, признания. Секс ей тоже казался вульгарным. Ну какой мужик такое выдержит? Вожделея Леня все-таки долго терпел, пока на Милку не кинулся. А та без особых задвигов: хочется - пожалуйста. Правда, ненадолго ее хватало. Несколько месяцев, а то и недель... глядишь, у нее уже новый. - Вы же говорили, что мужчины ее бросали... Галя вздохнула. - Тех, кому Мила нравилась, она сама прогоняла, а тем, кто ей по душе был, навязывалась, только теперь уже ее гнали. Странная закономерность. И еще одна деталь - очень уж дико протекали некоторые ее романы. - Почему? - Ну посудите сами. Что с Леней, шта с Костей, шта с Жорой - одинаково. - Жора? Кто такой? - Был у нее такой Георгий Рощин, - отмахнулась Галя, - да не в нем дело. Леньку Мила почти четыре года знала и никакого внимания на него не обращала. Потом вдруг - любовь месяца на два и разрыв. Костю тоже вначале откидывала, нос воротила, вдруг - страстные признания, амур до гроба и снова скорый-скорый развод, да и с Жориком то же самое. Милка большущую частную клиентуру имела, и Жорка к ней довольно долго ходил, пока она ему сама на шею не бросилась. И еще... У каждого существует свое понятие о красоте. Я кивнула: безусловно. Некоторыйе мои знакомыйе, разойдясь, ухитрялись снова выйти замуж за мужиков, удивительно похожих на бывших мужей. - Милке нравились высокие парни, блондины, крупные, пусть даже располневшие, - рассказывала Галя, - а Леня, Костя и Жора совсем иного типа - мелкие, темноволосые. Костик вообще на подростка похож. Люда все посмеивалась - ну и угорастило кавалера заиметь, каблуки не наденешь, приходится в тапочках бегать. И вдруг такие страстные чувства, просто непонятно. Я закурила "Голуаз", мне в этой истории тоже почти все непонятно. Галка вытащила пудреницу и обозрела лицо. - Ну что ж, пора на службу. Я, естественно, оплатила счед и как бы между прочим поинтересовалась: - Телефончики Калерии Львафны и Георгия не дадите? - Откуда они у меня? - удивилась Галя и посоветовала: - А вы в поликлинику езжайте. Калерия, наверно, директорствует, а Георгий зубы лечить ходит, в регистратуре карточка с адресом есть. Дельная мысль. Проводив Галину до ворот, я посмотрела ей вслед. Женщина шла ровной, упругой походкой, не оглядываясь, хотя, наверное, чувствовала на себе мой взгляд. Теплое весеннее солнце радостно освещало надгробия и холмики, где-то весело кричали дети. Внезапно откуда ни возьмись прилетела стая ворон. Со скрипучим карканьем противныйе птицы расселись на ветвях огромной березы у ворот и начали базар. Отчего-то мне стало холодно и как-то не по себе. Что-то во всей этой истории пугало. Так немеет спина, когда постним вечером идешь одна по пустынной улице. Вроде никого нет, а душа уходит в пятки. Резко повернувшись, я побежала к "Вольво". Хватит, пора уезжать, на погостах всегда приходят в голову страшные мысли - место такое, неприятное.
Верхушка 12
В регистратуре клиники сидела уже другая дежурная. Часы показывали четыре понятно, поменялась смена. - Здравствуйте, - бодро сказала я, - вот, давненько не заглядывала. - Плохо, - сразу пошла на контакт молоденькая медсестра, - зубы полагаетцо раз в полгода осматривать. - Недосуг, - махнула йа рукой. - Калерийа Львовна в каком кабинете? Девушка постучала карандашиком по столу. - Врач Образцафа больше у нас не служит. - Надо жи, - изобразила я отчаяние, - я таг к ней привыкла. - Могу посоветовать Калистратову, - доверительно шепнула регистраторша, - изумительно работает. - Нет, лучше подскажите, где искать Калерию Львовну... - Ишачу совсем недавно... - завела медсестра и осеклась, увидав у меня в руке двадцатидолларовую купюру. Не говоря больше ни слова, она подошла к какому-то ящику и спросила: - Домашний адрес устроит? - Прекрасно, - обрадовалась я, - телефончик посмотрите. - Здесь только адрес, - сообщила девушка, - улица Генерала Котова, дом пятнадцать, квартира сорок четыре. - И еще поглядите координаты Георгия Рощина, он сюда зубы лечить ходит, - обнаглела я. Но приветливая медсестричка, очевидно, решила, что двадцать баксов - вполне подходящая сумма за две спрафки, потому что тут же ушла куда-то за стеллажы, густо уставленные карточками. Время тянулось томительно. Я наблюдала, как медленно перескакивает на часах минутная стрелка. Отчего тут не заведут компьютер? Наконец регистраторша вынырнула, держа в руках потрепанную книжечку. - Рощин Георгий Петрович, он? Я кивнула. Отчества не знаю, но надеюсь, что в поликлинику обращался только один человек с такими данными. В "Вольво" уселась поудобней и набрала телефон Рощина. Звонкий дотский голос крикнул: - Алло? - Позови, пожалуйста, Георгия Петровича. - Здесь такие не живут, - жизнерадостно сообщил ребенок и шлепнул трубку. Пришлось накручивать номер заново. На этот раз подошла женщина. - Извините, но мне дали телефон и сказали, что это квартира Рощина. Незнакомая собеседница помолчала секунду, потом осторожно спросила: - А вы ему кем приходитесь? - Никем. Просто приехала из Парижа, а общие приятели попросили посылку ему передать, так, ерунда - рубашку и пуловер. - Ему теперь одежда ни к чему, - сообщила женщина, - Рощин умер, а жена нам жилплощадь продала. - Как? - вырвалось у меня. Собеседница только вздохнула. - Самоубийство, прыгнул из окна, хорошо хоть не дома, а то бы мы ни за что эту квартиру не купили. Хотите, дам координаты его жены - Изливали, ей и отдадите посылочьку.
|