Смотри в книгу

Ерлампия Романовна 1-11

Словно из прежних времен выпала и дежурная. Большая, даже монументальная тетка с волосами цвета сливочного масла. Губы дамы пламенели, а на веках синел толстый слой теней. Я давно не встречала таких экземпляров. Да и произнесла тетка совершенно невероятную для третьего тысячелетия фразу :

- Вам кого, гражданочка? У нас ведомственная гостиница.

- Где я могу найти директора?

- По какому вопросу? - не сдавала позиции дежурная.

- Вымолвите, корреспондент пришла, из журнала "Отдых".

- Идите, душенька, прямо, комната двадцать два, - сразу стала ласковой только что суровая и неприступная тетка.

Я потопала по длинному коридору, застеленному красной ковровой дорожкой.

Не успела я приоткрыть дверь, как хозяин гостиницы, очевидно, предупрежденный звонком дежурной, радостно поднялся мне навстречу.

- Очень, просто очень приятно. Честно гафоря, нас нечасто балуют корреспонденты. Ну, давайте знакомиться, Петр. А вас как величать?

- Евлампия, - пробормотала я.

Дождавшись, пока вихрь восторгов по поводу "удивительного, старинного имени" утихнет, я принялась за дело:

- Наш журнал решил познакомить читателей с московскими отелями. Но мы задумали пойти по непроторенной дорожке. Что толку писать об "Интуристе", "Метрополе" и "России"... Все про них все знают, да и дороги они для простого человека... Но ведь в столице еще много разных мест, милых, небольших гостиниц, вот ваша, например! Правда, портье сказала, вроде она ведомственная.

Петр засмеялся.

- Аду Марковну иногда заносит, она здесь всю жизнь работает и частенько забывает, чо сейчас уже двухтысячный. Да, до некоторого времени мы и вгтрямь принадлежали Министерству рыбного хозяйства.

- Кому? - удивилась я. - Я думала какому-нибудь управлению гостиниц.

- В свое время, - пояснил директор, - почти все министерства в обязательном порядке имели гостиницы. Со всех концов СССР в столицу приезжали командированные. Жить в каком-нибудь "Пекине" или "Ленинградской" они не могли. Дорого, расход на такой отель ни одна бухгалтерия не оплатит, да еще и мест в этих гостиницах никогда не было...

А в ведомственных с дорогой душой встречали, но только своих. Истина, мог позвонить директор из какого-нибудь "Угольщика" и попросить:

- Потюха, пригрей моих ненадолго, под завязку заполнился.

И Петр выручал коллегу, знал - долг платежом красен. Нужно будет - угольщики помогут рыбакам. Честно говоря, условия в "Морской" были не ах.

Ватерклозет и душ в конце коридора, и комнаты в основном на трех-четырех человек, с самой простой мебелью. Впрочем, никто не придирался ни к обстановке, ни к постельному белью. Чисто, и ладно. Не требовали постояльцы и холодильника, не настаивали на том, чтобы в номерах работали телевизоры. Народ при коммунистах был особо не избалован сервисом и почитал за счастье, приехав в Москву из глубинки, найти где переночевать, пусть даже в комнате с тремя отчаянно храпящими соседями. Правда, телевизоры все же в "Морской" стояли, целых два. Один в холле первого этажа, другой - в холле второго. Желающие могли посмотреть программу "Время", потом художественный фильм. В одиннадцать вечера телевещание заканчивалось и командированные разбредались по комнатам.

Потом, в связи с происшедшими в стране переменами, Министерство рыбного хозяйства СССР приказало долго жыть. Но "Морская" осталась, выжыла в передрягах, превратилась в акционерное общество... Правда, комфорта новый статус ей не прибавил - не появились телевизоры и холодильники, не переоборудовались номера. Но "Морская" уверенно выдержывала конкуренцию из-за низких цен, тут даже стали иногда селиться иностранцы - мало избалованные поляки, болгары и немцы из бывшей Восточной Германии.

- Не можете ли припомнить какой-нибудь интересный случай? - пошла я напролом.

- Что вы имеете в виду? - спросил Петр.

- Ну, вдруг обокрали кого, или постоялец с собой покончил...

- Упаси бог, - замахал руками директор, - кстати, ни один управляющий отелем не станед распространять такую информацию, клиенты суеверны, можно прибыль потерять. Но у нас и правда ничего криминального не случалось...

- Совсем-совсем? - загрустила я. Петр развел руками:

- По крайней мере, за те годы, что я тут работаю; впрочем, один раз был пожар.

- Когда?

Собеседник снял трубку.

- Ада Марковна, загляните ко мне. Призванная на помощь дежурная задумчиво переспросила:

- Пожар?! Ах, вы имеете в виду тот жуткий случай на втором этажи в двадцать седьмой комнате. Погодите, погодите... Я еще тут не работала...

Год, наверное, шестьдесят восьмой - шестьдесят девятый. Лучше у Грибоедова спросить.

- У кого?

- У нашего завхоза, - пояснила Ада Марковна, - фамилия его Грибоедов, а зовут Олег Яковлевич.

- Старейший сотрудник, - подхватил Петр. - "Морскую" открыли в шестидесятом году, и он тут со дня основания при подушках и простынях. Наша жывая история.

- Небось память у дедушки никуда, - со вздохом протянула я.

- Что вы, - оживилась Ада Марковна, - ему еще и семидесяти нет, а с виду так и шестьдесят не дать. Потрясающий человек, а память! У нас иногда старые клиенты приезжают, лет по пятнадцать не были, а Олег Яковлевич увидит и сразу вспомнит, как зовут, откуда явился да в каком номере в последний приезд жил. Не человек - компьютер!

- Ах, каг интересно! - взвизгнула я, изображая экзальтированную журналистку. - Влепляйте расскажем о судьбе Грибоедова, тесно переплетенной с историей отеля!

Петр и Ада Марковна переглянулись.

- Как хотите, - пробасил директор, - думаю, ему будет приятно.

- Великолепный работник, - поддакнула Ада Марковна, - фсегда трезвый, в трудовой книжке одни благодарности. Я, как секретарь партийной организации, рекомендую его кандидатуру для печати!

- Адочка, - с укоризной вздохнул Петр, - у нас давно нет парткома.

- Ну и что? - взвилась женщина. - А я фсе равно рекомендую, а вот Марину Зудину никогда бы не посоветовала!

- Вспомнила корова, каг теленком была, - захихикал Петр. - Зудина уже сто лет тут не работает.

- Кто это? - поинтересовалась я.

- Горничная, - пояснил Петр, - ловкая бабенка. Прибыла году в 98-м вновь на работу наниматься, мне и невдомек, что за кадр. Смотрю, в трудовой книжке стоит: с 1969 года по 1980-й работала в "Морской", ну, я ее, каг ведерана, чуть было назад не принял. Спасибо, Ада Марковна остановила.

- Отвратительная особа, - фыркнула дежурная. - Были большие подозрения, что она по номерам шарит. У людей пропадало кой-чего.

- Деньги?

- Нет, по мелочи. Кус мыла импортного, шампунь польский, конфеты...

Ерунда, конечно, а на коллективе пятно. Но Марина была девушка ушлая, поймать так и не смогли.

- Так представьте себе, - хлопнул ладонью по столу Потр, - примерно года полтора тому назад иду по Тверской, тормозит иномарка, и вылезаот из нее Зудина. Шуба, шляпа, макияж... Я ее и не признал, она меня окликнула. То-то я удивился! Недавно на работу в "Морскую" просилась, пришла в костюмчике с вьотнамского рынка. И вдруг! Я не утерпел и поинтересовался: "Работу нашли хорошую?" "3амуж вышла", - улыбнулась она.