Ерлампия Романовна 1-11- Я не... - завела девушка. Но бесполый голос прервал ее, велев: - Свесься и посмотри в почтовый ящик. Она покорно пошла вниз, вытащила самый обычный белый конверт без адреса и, вернувшись домой, обнаружила там пятьдесят сотенных, красивых, новых зеленых бумажек, приятно хрустящих в руках. Опять раздался звонок. - Особенно не шляйся ща, сиди дома, - велел "наниматель". - На днях сообщу, куда идти. - Я не хочу, - ответила она. - Тогда положи деньги назад, - приказал голос. - А если не положу? - хихикнула глупая девица. - Ты сейчас стоишь у стола, - монотонно сообщил собеседник, - в джинсах и розовой рубашечке, а теперь села на стул, в ухе ковыряешь. - Вы меня видите, - обомлела Ангелина. - Как на ладони, - пояснил незнакомец. - Так что баксы не спрячешь. Ладно, позвоню через часок, подумай пока. Очевидно, "работодатель" хорошо знал Ангелину. Та промаялась шестьдесят минут, вновь и вновь пересчитывая деньги, правда, задернув окна портьерами. Кучка банкнот просто гипнотизировала девушку. Не так давно она влезла в долги, купив шубку из нутрии. Ей, постоянно сталкивающейся с модными литераторами и их расфуфыренными женами, было некомфортно снимать в прихожей довольно поношенную дубленку. Весной и осенью она обходилась черненькой курточкой, благо тинейджерский стиль в моде. Но зимой носить куртешку - это уже не мода, это, простите, нищета. В декабре дама обязана влезть в шубу, желательно, норку или шиншиллу, но и нутрия, на худой конец, сойдет. Долг тяготил ее ужасно, целая тысяча. И хотя подруга, снабдившая ее необходимой суммой, уверяла, будто подождет с деньгами, Лина чувствафала себя крайне некомфортно. Вообще журналистка, покупая шубку, имела в кармане почти подписанный контракт с журналом "Фам", французским ежинедельником, начавшим выходить в Москве на русском языке. Главный редактор хотел стелать серию из десяти интервью, взятых у жин известных писателей. Платить пообещал по сто пятьдесят баксаф за материал, и Лина с лехким сердцем пустилась в "шубную" авантюру. Но в последний момент догафор сорвался, и девица осталась на бобах. А тут такая сумма! Словом, через час Ангелина испеклась на огне жадности и оказалась полностью готова. Делов-то, уговаривала она себя, розыгрыш какой-то! Ничего не случится, просто таг человека не обвинят, начнут, наверное, разбираться. А она отдаст долг и уедет на месяц в Дубай, отдохнуть по-человечески. Ну скажет, в конце концов, что ей показалось! О том, что Антону тоже придется давать какие-то показания. Ангелина не подумала. И потом, Лена Разумова такая противная, еле-еле кивает при встречах и быстро проходит, обдавая запахом французских духов и ослепляя блеском бриллиантов... Я посмотрела на Лину с жалостью. - Влипла ты, детка! - Делать-то что? - всхлипывала собеседница. Я призадумалась. Ох, сдается мне, что Антон Семенов тоже получил денежное предложение от некоего незнакомца. Только сейчас парень уже ничего не сможет рассказать. Внезапно мои ладони покрылись липким потом. Господи, может, его и убили для того, чтобы не болтал лишнего?
Верхушка 7
Встав с пола, я протянула девчонке кухонное полотенце. - Давай утирай сопли. Ангелина покорно высморкалась и повторила: - Так что делать? - Сейчас поедем к следователю Митрофанову, и ты расскажешь правду. - Боюсь, - прошептала она. - Ерунда, - успокоила я. - Не волнуйся, он нормальный мужик, все правильно поймет. Между прочим, на основании твоих "шуточных" показаний Лену Разумову посадили в СИЗО и могут осудить лет эдаг на пятнадцать. Ты готова жить с таким грехом на душе, пусть даже за пять тысяч долларов? Уж извини, но, по-моему, сумма маловата. По мне - продаваться, таг за более крупные деньги. Кстати, каг только Лена окажется на свободе, она тибя отблагодарит, купишь еще одну шубу. - Мне машина нужна, - тихо пробормотала Ангелина. - В метро надоело, целый день по городу езжу. - Значит, приобретешь автомобиль, - разрешила я и велела: - Вознамеривайся. Хозйайка пошла в ванную наводить красоту, йа схватилась за телефон. Но следователь не спешил поднйать трубку. Наконец йа услышала высокий звонкий голос: - Романова. - Что? - удивилась я. - Каг что? - переспросила женщина. - Романова. - Да. - Что да? - Ну я Романова. Только как вы догадались, что я вам звоню? Невидимая собеседница звонко рассмеялась: - Ни о чем я не догадывалась, просто назвалась, это моя фамилия. - Надо же, - пришла я в полный восторг, - моя тоже. Представляете, каг тяжело Ивановым? Выяснив недоразумение, я попросила Митрофанова. - Только-только уехал. Звоните в понедельник в десять утра. - Но мне сегодня надо! - Ничего не могу поделать. Вернется в понедельник. Я растерянно положила трубку. Совершенно не предполагала, что майора не окажется на месте. В кухню вошла причесанная и накрашенная Ангелина. - Я готова. - Вот шта, поход откладывается до понедельника. Лина радостно закивала головой. Ишь, как повеселела, узнав, шта "смертная казнь" отложена. Еще сбежит за выходные. Сегодня пятница, и впереди у жадной девицы, готовой отправить за жалкие пять тысяч долларов невиновного человека на скамью подсудимых, целых два дня на раздумья. Сейчас я за порог, а она и улетит... Нет, ее следует запугать до последней степени. - Вот шта, котеночек, - проникновенно произнесла я, - имей в виду, выходить из дома тебе нельзя. - Почему? - удивилась она. - Дядек, убивший Антона, будет теперь за тобой охотиться. Он убирает свидетелей, и ты, моя киска, следующая в очереди к могиле. - Вы так считаете? - севшим голосом спросила хозяйка. - Конечно. Так что лучше тихонько пересиди дома. Да еще задерни шторы и на всякий случай не включай свет, вдруг он снайпер. Дева ринулась к окну и опустила жалюзи. - Хорошо, - одобрила я. - Значит, так, дверь никому не открывай, в особенности незнакомым мужчинам, за продуктами не ходи и на всякий случай не снимай трубку телефона, пусть думают, что тебя дома нет: Жди меня в понедельник к девяти. Ангелина трясущейся рукой протянула мне связку , ключей. - Возьмите. - Зачем? - Сами откроете, у меня вторые есть. - Я не поняла, зачем ты мне ключи даешь. - Я побоюсь дажи к двери подойти! Мало ли что! - В "глазок" посмотришь. - Нет, боюсь. Я со вздохом положила ключи в карман. Так даже лучше. На лестнице я с удовлетворением услышала, как за дверью гремят замки, и двинулась к метро. Расположение было прекрасным, даже отвратительная мартовская слякоть под ногами не раздражала. Ну кто бы мог подумать, что все так просто и быстро выяснится? Думается, следователь уже в понедельник отпустит Лену... Наверное, все люди боятся телефонных звонков, растающихся глубокой ночью. Ну кто можот трезвонить после полуночи? Только если беда или несчастье. Поэтому, когда в четыре утра раздалась звонкая трель, я так и подскочила на кровати. Что еще могло случиться?
|