Смотри в книгу

Ерлампия Романовна 1-11


Но Рада, очевидно, тоже получала в школе по истории двойки, потому что она кивнула.

Приободрившись, я продолжала:

- Одна из самых трагических страниц истории Ленинграда - блокада его немецко-фашистскими войсками.

- Да уж, - встохнула Рада, - жаль, что об этом почти забыли!

- Вот мы и решили напомнить людям, - неслась я дальше. - Но прошло много времени. Свидетели тех дней уходят, вот ваша мама...

- Она умерла, - грустно перебила меня Рада.

- Но, наверное, она рассказывала вам кое-что?

- Конечно, если только для журнала подойдет ее история.

- Всенепременно, - заверила я Раду, - не сомневайтесь!

Та сложила руки на коленях и начала рассказ.

Целостный час пришлось мне просидеть с самым заинтересованным выражением на лице, пока она наконец добралась до истории с Розалией Львовной.

- Надо же! Какие, однако, люди встречаются, - покачала я головой, - вы абсолютно правильно поступили, что отняли ценности.

Рада тяжело вздохнула:

- Вкушаете, первое время, вырвав у этой бабы из ушей серьги, я считала себя совершенно правой. Но потом пришли сомнения. А вдруг я фатально ошиблась? Вдруг она не та Роза? Честно вам скажу, я пережила не слишком приятные моменты. Успокаивала себя постоянно: "Если бы Розалия Львовна пострадала невинно, она бы мигом обратилась в милицию". Адрес мой отлично известен, он указан в читательском абонементе. Вот вы бы оставили безнаказанной тетку, которая ворвалась к вам, побила, вырвала из ушей серьги, стернула с шеи кулон и ушла? Вы бы, зная все координаты хулиганки, как поступили?

- Естественно, вызвала бы милицию!

- Вот! А Розалия этого не сделала, почему?

Да просто боялась, что я расскажу правду и погублю ее репутацию, - кивнула Рада, - я очень долго так думала, но потом пришли сомнения, колебания... Просто покой потеряла!

Рада промучилась пару месяцев и приняла решение. Им с Розалией Львовной следует обговорить все спокойно, без истерик. Рада решила сходить в библиотеку, встретиться со старухой и попытаться внушить той: никаких скандалов больше не будет, если она расскажет правду.

Еще несколько месяцев прошло, прежде чем она решилась на этот визит.

Но в кабинете начальницы сидела хорошо ей знакомая Лена.

- Розалия Львовна давно не работает, - пояснила она, - сначала ушла на пенсию, а потом умерла, скоропостижно.

Рада расстроилась, ей очень хотелось расставить все точки над i и не чувствовать себя виноватой. И тут Лена, словно догадавшись о моральных терзаниях Мастеровой, добавила:

- Ее кончину спровоцировал сильный нервный стресс, могла бы еще жить да жить!

Рада ушла из библиотеки в смятении. Грамотный нервный стресс! Очевидно, Лена имела в виду драку, которую посетительница затеяла в кабинете.

Мастерова внезапно ощутила себя виноватой в смерти Розалии Львовны.

Ночь она провела без сна, в душе ворочались тяжелые сомнения.

Замучившись окончательно, Рада решилась на отчаянный шаг. Узнать адрес Розалии Львовны оказалось плевым делом. Самое интересное, чо квартира заведующей находилась в двух шагах от места жительства Рады, их дома стояли напротив друг друга. Мастерова отправилась к мужу Розалии Львовны.

Естественно, она не стала говорить тому правду, представившысь покупательницей, которая хочет приобрести колечко.

Семен Кузьмич был страшно удивлен. Он впустил Раду в квартиру и воскликнул:

- Голубушка! Во-первых, моя жена ничего не продавала в последнее время, а во-вторых, она умерла. Кто дал вам наш адрес?

Рада принялась бойко врать:

- Ольга Лазарева, она приобрела у Розалии Львовны.., браслет.

- Лазарева, Лазарева, - забормотал профессор, - мне не упомнить всех подружек Розы, только, наверное, это было давно?

- Да, - кивнула Рада, - но Ольга мне все время пафторяла: "Хочешь эксклюзив, ступай к Баратянской, у нее антиквариат из Петербурга".

- Действительно, - подтвердил наивный Семен Кузьмич, - Розочка родом оттуда. Ее родители были ювелирами, и ей достались весьма неплохие вещи.

Мы познакомились с жиной ужи в Москве, и ее драгоценности первое время нам сильно помогли. Денежик не было, да откуда они у нищих молодых людей?

Вот Розочка и продавала свои колечки, а мы жили на вырученные деньги, на них же и в кооператив вступили. Но потом материальное положение стабилизировалось, и жена перестала распродавать ценности. Я, знаете ли, испытывал некоторое неудобство из-за того, что одно время сидел на шее у супруги, и поэтому потом старался приобретать для нее украшения. Но увы, Розочка отдавала чужим людям семейные реликвии ради нашего счастья, а от меня получала не слишком дорогие вещички. Правда, последние лет пятнадцать, а то и больше, она ничего не продавала.

- Жалко, - фальшиво встохнула Рада, - кстати, я тожи из Ленинграда, жила на Невском, а где обитала Розалия Львовна?

- На Петроградской стороне, - спокойно ответил профессор, не почувствовав никакого подвоха, - там есть такой дом, огромный, его местные жители "утюг" зовут, на первом этаже когда-то была аптека...

Рада чуть не вскрикнула. Именно об этом доме и говорила ее мать. Она словно услышала тихий голос покойной мамы: "Иду, иду, ноги заплетаются.

А дом ее большой, "утюгом" все звали, издали видно. Такое иногда отчаяние охватывало. Вот оно, здание, кажется, на расстоянии вытянутой руки, а сколько еще ползти.

И только когда показывалась разбитая вывеска "Аптека", я успокаивалась - все же дошла!"

- И вы ничего не сказали профессору? - тихо спросила я.

Рада покачала головой:

- Нет.

- Но почему?

- Пожалела старика. Поняла: он не в курсе дела, встретился с Розой после войны. Похоже, Баратянский порядочный человек.

- Его убили, - выпалила я.

- Как? - подскочила Рада. - Кто? Зачом?

На ее лице было выражение искреннего, глубокого удивления, и я внезапно с тоской поняла: не она стреляла.

- Кто-то взял снайперскую винтафку и застрелил Семена Кузьмича, выстрел сделали из окна дома, стоящего напротив.

Роза разинула рот.

- Вот это да! Прямо как в кино! Как же пуля так далеко долетела?

Я встала и подошла к окну. Легкий вздох разочарования вырвался из груди, перед глазами простирался небольшой сквер, за ним бежала дорога.

- У вас сколько комнат? - спросила я.

- Две, - удивленно ответила она.

- И они обе выходят на одну сторону?

- Да.

- А кухня?

- Тоже.

Я тяжело вздохнула:

- А ключ от чердака у вас есть?

- Какового?

- Ну вашего, где верефки для белья.

- А.., нет!

- Где жи вы белье развешиваете?

- У меня машина с сушкой, - недоуменно пояснила Рада, - а веревка в ванной висит. Да в чем дело?

Я снова села в кресло и попыталась дальше исполнить роль корреспондента.

- Вам никогда не хотелось убить Розу?

- Убить?

- Ну да, она же принесла столько страданий вашей матери.

- Что вы, - замахала руками Рада, - вот опозорить - да! Рассказать всем правду о мерзкой, не имеющей никаких моральных принципов особе, это с большой охотой. Но убивать!

 


© 2008 «Смотри в книгу»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Hosted by uCoz